В Белграде всегда темнеет быстро – не бывает здесь такого промежутка времени, про который в других местах скажут «неспешно наступали сумерки». Вот и в тот вечер темень схватила город сразу, в одно мгновение; разом включилось уличное освещение, и парк за окнами залило ярким искусственным светом. Старик, дремавший у входа, исчез, тренькнув на прощание колокольчиком над притолокой. Марко собрался было включить лампы на веранде, но выглянув наружу, раздражённо цокнул языком, перевернул табличку на входной двери – «закрыто» – и подсел за наш стол .
– Дрянные времена, - проворчал он, наливая себе ракии. - Все мечутся между магазином и аптекой, а в мою сторону даже не смотрят. Продам всё нахер и уеду к брату в Аргентину, коров пасти.
Новица улыбнулся краем губ, локтем пододвинул к Марко пачку табака и несколько неровно нарезанных листков тонкой бумаги.

… – На место меня вызвали вот таким же мартовским вечером, - Новица махнул рукой с тлеющей папиросой на фонарь за окном. - Обычная многоэтажка на Вождовце, тихий двор, дом на хорошем счету; обычная однокомнатная квартира, из тех, какие часто сдают холостякам или студентам. Первое, что я заметил, когда вошёл – удивление. Санитары из «труповозки» нерешительно топтались в крохотной прихожей, следователь с полицейским молча курили у окна на кухне. Судмедэксперт стояла у двери ванной комнаты, и по выражению её лица я понял, зачем меня выдернули из-за стола, не дав толком допить кофе.
Тело лежало на полу, между раковиной и стиральной машинкой и, скажу я вам, за пятьдесят лет службы такого мне встречать не доводилось. Труп выглядел, как прошлогодний гриб на нитке: сухая жёлтая кожа словно облепила мышцы, а линии вен проступали коричневатым рисунком по всему телу, точно охрой нарисованные.
«В нём нет крови. Совсем», - ровным голосом сказала эксперт.
«Что значит «совсем»?!» - я надел медицинские перчатки, наклонился к трупу и аккуратно провёл пальцем по впавшей щеке.
«Я бы сказала, что из него её выкачали всю, до последнего грамма, - ответила девушка, - но на теле нет следов уколов. Кажется, засохшие капли остались на зубах и во рту… Но не мог же он её просто выблевать».
Я отодвинул нижнюю губу трупа и увидел бурые пятна на дёснах и зубах, потом поднялся на ноги и осмотрел комнату. На первый взгляд, всё выглядело вполне обыденно: шампунь и пена для бритья на полке, полотенце на сушилке, мыло на краю раковины и… засохшие разводы по её стенкам. Провёл пальцем по одному – сухо.
«Да, - услышал я голос эксперта за спиной, - я тоже заметила. Такое впечатление, что там была кровь, и её смыли, но в спешке забыли протереть всё начисто. И что самое странное, - добавила она после паузы, - на теле нет ни следов удара, ни порезов, а вот тут снизу, - она указала пальцем на нижний край небольшого зеркала, висевшего на шкафчике над раковиной, - я нашла тонкую полоску засохшей крови».
«А пол проверяли?» - я присел на корточки, осматривая кафель на стене под раковиной.
«Да, следов нигде нет».
«Уважаемые убийцы, перед совершением преступления не забывайте надевать бахилы», - мрачно усмехнулся я и прошёл в жилую комнату.
Квартира была совершенно непримечательная. Простенькая люстра, потёртый диван, старое кресло, видавший виды торшер; дешёвый рабочий стол, заваленный какими-то газетными вырезками и старыми журналами; на потрескавшейся стенной полке над столом – книги в мягком переплёте; в углу у стены – тумбочка со старым телевизором, по-старушечьи укрытым скатертью почти до самого пола.
«Личность установили?» - спросил я вошедшего с кухни следователя.
«Да. Фотограф из соседнего ателье. Совершенно непримечательная фигура. Доходы мизерные, счёт в банке пустой, богатых родственников нет, в криминальной среде явных связей нет. В квартире порядок, следов ограбления или обыска нет. Соседи никакого шума не слышали, посторонних в подъезде в последние пару дней не было. Если убили, то кто, и ради чего?!»
«Если убили…» - я ещё раз оглядел комнату, выглянул на балкон, прошёл на кухню.
«Думаете, самоубийство?» - молодой следователь шагал за мной по пятам.
«На самоубийство тоже не сильно похоже, - протянул я, - тут восьмой этаж, под окнами асфальтированная стоянка. Никаких сложностей – один шаг за парапет, и поминай как звали».

В общем, как часто пишут в детективных рассказах, мне всё меньше нравилось это дело. И как часто добавляют там же, что-то меня смущало в обстановке квартиры, но пока я не мог понять, что.

* * *
Продолжение следует.