44
Никите было уже почти 30 лет, и поиск родственников был не столь важным делом, как обретение спутницы жизни. Тем более что база сообщила, что в данной реальности их нет, а возврат обратно только чтобы попытаться воссоединиться с семьёй, представлялся молодому мужчине сомнительным мероприятием. В целом жизнь в условиях острова его практически устраивала, если бы не нарастающее с возрастом сомнение по поводу смысла существования. Ему казалось, что обретя женщину-друга, этот пробел будет восполнен, и сообща они смогут двигаться дальше в развитии общих целей.

Новый остров был по-старому знаком, но представился пустующим – прибрежная линия не имела никаких следов человеческого присутствия. База подтвердила небольшое наличие живых обитателей, но расположение их на местности не указывалось. Квест «найди меня» начался.

Исследовав несколько дней самый тёплый климатический радиус, и не встретив никого, «Ромео» двинулся в средние лесные широты. Но и здесь местность казалась нетронутой разумными существами, а если и тронутой, то действительно разумными – без видимого ущерба. Круг поиска день за днём сужался по спирали и направлял искателя к снежным склонам. Температура воздуха ясно давала понять, что Никита не готов двигаться дальше без тёплой одежды. Кому придёт в голову на райском острове жить не на морском берегу?

Вариантов утепления было не много. Вернуться к старым друзьям и попытаться собрать всё, что есть из невостребованной в тёплом климате одежды, было малоэффективной затеей – улёт был организован летом, и все прилетели налегке. К тому же с годами гардероб местных обитателей изрядно себя исчерпал.

Сделать себе одежду из мирно-пасущихся псевдо-диких животных было идеей фантастической, как с точки зрения моральной, так и с практической стороны – откуда у компьютерщика до мозга костей навыки кожевника и портного.

Оставался последний и самый гуманный вариант – обернуться в крупные листья тропических растений, связанные тонкими лианами. По мере продвижения в северные температуры, такой способ защиты от холода оказался вполне разумным решением.

С первым снегом вскоре нашлись и следы обитателей. По ним Никита вышел к горным пещерам, где дым от костра указал на проживание местной зимней нации. Странный выбор условий для жизни и малая численность населения вызывали закономерный интерес.

                45
Шаман ударил в бубен и праздник начался. Никита не ожидал столь тёплого приёма. Как поведал Старейшина, большинство северного народа не перенесли райских условий. Генетическая болезнь, перейдя в активную фазу у устремившихся к тёплому морю жителей заполярья, унесла много жизней. Пообщавшись с Духами Предков, Шаман определил границу выживания – линию снега. И это сработало. Малые народы, проживающие долгое время вдали от цивилизации, зачастую не имеют возможности для разнообразия в смешивании генов. Это обстоятельство и явилось причиной огромной радости от появления чужака.

От Никиты с первого дня никто не скрывал важной и ответственной миссии – оплодотворить всех репродуктивных самок поселения, а это около полусотни девушек и женщин плюс две отшельницы. Не те ли самые это отшельницы, к кому он так страстно стремился? По словам Шамана, «две плохие охотницы живут отдельно, так как они часто ходят за линию снега за рыбой и одеждой из листьев, как у тебя». Шубы здешних обитателей вызвали бы истерику у веганов и защитников животных.

Задача была серьёзной, и главное, нужной. Старейшина объяснил как можно дипломатичнее, что отказ воспримется как оскорбление и спровоцирует агрессию со стороны вымирающей нации. Они не понимали и не знали, как носитель новых генов к ним попал, и что для него нет никаких проблем точно так же и исчезнуть, но спаситель и отец нового здорового поколения и не пытался бежать, он почувствовал себя как никогда полезным и незаменимым, и ему это новое ощущение понравилось.

На контакт со «странными сёстрами» Старейшина обещал отпустить Никиту только после «проросших семян» у половины женщин, слишком был велик страх заболеть от них вирусом чужой земли. Здравое зерно имело место быть, и искатель своей половинки согласился повременить, и сконцентрировался пока на чужих половинках.

                46
Пока Ольга ломала голову, где и как взять недостающие проценты, выслушивая насмешки и укоры собственного помешательства в свой голове, она и не подозревала, что стала бабушкой уже более тридцати раз.

Полгода понадобилось Никите по земным меркам, чтобы вклад его в спасение малого народа севера был оценён как завершённый и результативный, и он был одарён благословением Духов Предков, что, по словам Шамана, наивысшая защита от голодной медведицы и потревоженного тюленя. Никита решил, что это очередное иносказание чего-то сугубо местного, и принял дар как заслуженную награду.

Встреча и общение с прекрасными представительницами тончайшего расчёта и столь долгого пути, мало чем отличалась от последних трудовых будней. Молодого мужчину они оценили лишь как донора биологического материала, и, получив своё, ясно дали понять, что более в нём не нуждаются. Да и Никита за последний жизненный этап существенно пересмотрел свои взгляды на процесс самосовершенствования. Если раньше ему казалось, что для полноценного гармонического развития нужен кто-то рядом противоположного пола, то теперь, вкусив плод, наконец уже взрослой жизни, он с усмешкой вспоминал свои заблуждения, которые, как он теперь понял, были лишь зовом голодной плоти и требованием реализации сформированных функций организма. После опавших, как осенние листья, исчерпавших себя «сухих» мыслей, голова стала работать как квантовый процессор - легко, быстро и с некой хрустальной прозрачностью, которая знакома любителям принудительной голодовки. Наконец-то он решил вернуться туда, откуда ушёл глупым мальчишкой, поддавшись стадному инстинкту.

Увидев молодого мужчину, который очень напоминал Никиту, Ольга начала растирать оба уха.

                47
Глядя на семью в сборе, Марина понимала, что её место уже не здесь. Жизнь снова перетасовала карты, и все логичные и разумные доводы Евгения остаться с ним, не имели никакого смысла. От оценки своего уровня Марина наотрез отказалась, пояснив, что это уже ничего не изменит – ей есть куда идти и зачем. Ольга, как человек, готова была тоже её уговаривать не спешить с выводами, но как мать - просто молчала, предвидя неизбежное.

                К О Н Е Ц