Ленинградские мифы

Эту историю я берег до того момента, когда моя  популярность, в писательской среде, начнёт  зашкаливать, а число фанатов превысит количество родственников и они перестанут помещаться в лифте, где и проходят мои литературные бенефисы.

В середине девяностых, мы, с моим другом Александром, пытались быть успешными предпринимателями.

Сначала мы ворвались в издательский бизнес.
Заняв лучший пивной ящик возле Московского вокзала, мы стали торговать невиданными тогда  брошюрами: "Техника секса" , "История кунилингуса" и газетой "Сексбеспредел", где из номера в номер печаталась научно-популярная повесть "Огненный зов вагины".

Потом мы отхватили киоск напротив "Астории" и перешли на валютные операции, сбывая иностранцам красивую книгу "LENINGRAD".

Когда порнуха и виды Казанского собора перестали удовлетворять нашим аппетитам, мы пошли в пищеторг.

Арендовав несколько тележек для мороженного, мы договорились с поставщиками и оккупировали несколько станций метро, снабжая зажиточных ленинградцев пломбиром в шоколадной глазури.

Всё шло замечательно.
Расстраивал нас только один факт. Бандиты, которые в то время контролировали всё и всех, совершенно не проявляли интереса к нашей коммерческой  деятельности. Вокруг всех грабили, трясли, обкладывали данью, приглашали на разборки и только нас как будто не замечали.

Мы уже стали комплексовать, пока в один прекрасный день к нашей точке возле метро "Проспект ветеранов" не подошел хмурый человек в спортивном костюме и достаточно вежливо не сообщил, что он отчаянный бандит и разбойник, контролирует и держит в страхе здесь всех коммерсантов, и не могли бы мы ему, пожалуйста, ради Бога ничего не подумайте, хоть что-нибудь платить.

Не дав нам опомниться от счастья, он представился: Сингапуров.

Рэкетир с фамилией Сингапуров не мог не вызывать уважения.

Когда он ушел, Саня радостно сказал : "Серж, это пиздец. Бандита с фамилией Сингапуров нет ни у кого"

Раз в месяц, мы ходили в кафе, где сидел наш благодетель и отдавали ему незначительную сумму, которую, впрочем, сами и устанавливали.

Теперь у нас была крыша!
Нам так хотелось воспользоваться ею. Посмотреть, как грозный Сингапуров налетит на наших возможных обидчиков и свирепо отпиздит любого, кто покусится на наш бизнес.

И наконец случай представился!

Мы с Саней приехали на точку, проверить как идут дела и постращать сотрудников на предмет недостачи.

На продавцов было больно смотреть.
- Ребята, беда. Приходили два уголовника, показывали справку, толи из тюрьмы, толи из военкоматы, от страха не разглядели, и сказали, что мы должны платить в общак. Сказали придут вечером, чтобы вы были на месте, иначе не сдобровать.

- Саня, - прошептал я, - это наш звёздный час. Бежим к Сингапурову. Как ты думаешь, как он будет их хуячить, ногами или сразу кастетом?

Радостные мы ринулись в бандитское логово.
Сингапуров вальяжно сидел за столом в новой кожаной куртке. На коленях у него приютилась невиданной красоты проститутка с модной челкой и длинными ногами. Они курили сигареты с ментолом, пили ликёр "Амаретто" и закусывали одним на двоих киви. Это была настоящая бандитская малина. Нам было кем гордиться.

Мы взволнованно передали ему ультиматум уголовников.
Сингапуров затянулся, сделал глоток, надкусил плод, стряхнул с колен девицу.
- Думает, - шепнул я Сане, - какое оружие брать. Выбирает между нунчаками  и гранатомётом. Дело крупное, без стрельбы не обойтись.

Наконец Сингапуров очнулся, пристально посмотрел на нас и произнёс фразу, которая перевернула всё наше представление о криминале.

- Значит так. Я лично ..
- Серый, слышишь, он лично!, - прошептал друг
- Я лично!, - весомо повторил Сингапуров и строго посмотрел на нас,  - уполномочиваю ...
- Серый, он нас уполномочивает!, - захлебывался от восторга приятель
- Я лично, - в третий раз начал Сингапуров - уполномочиваю
вас ... дать им пизды самостоятельно  ... !

Мы с Саней были ошарашены мудростью и размахом нашей крыши. Теперь всё стало так просто и понятно. Нам раскрыли глаза. Дали индульгенцию!
Умирая от смеха, мы выползли из кафе и пошли к нашей тележке.

А уголовники так и не пришли.
Как чувствовали, суки, что не сдобровать.