Сижу в ночи с папироской на стареньком крыльце под вселенной. И все здесь жизнью напитано, такой простой, ничем не усложненной.

Вчера собирал смородину, присел на табуретку, постелил в корзину разворот старой, советской ещё газеты, на чердаке у меня целый ворох. Эдита Пьеха на черно-белой фотографии, где-то под программой телепередач гостелерадио СССР. Так и сидели, я и Эдита Станиславовна, пока не засыпал по грудь ягодами. Помню встретил ее однажды в закулисье БКЗ, ещё в 90-е, в длинном белом платье с оборками как занавески. Шла у буфета феей неземной. Лицо в гриме, глаза подведены как у Шаляпина в роли Олоферна. Сошла ко мне из детства по ступеням, будто из телевизора "Горизонт", и прошла с терпким шлейфом каких-то духов.

Отключишь здесь телефон, а с ним и всю научно-техническую цивилизацию. Тошно от нее. Совсем другое это отражение в колодце, сосед дремлет в беседке, Пьеха под смородиной, капли с чугунного умывальника, который помнит конец НЭПа. Эти капли и есть здешние секунды. Штаны на мне хлопковые с лампасами и дедовские калоши. Генерал 12-ти соток. И событий тут всего пять: облака, дождь, солнце, ветер и ещё закат. Да мне больше и не надо. Зачем вообще ехать куда-то, для счастья можно просто сесть на крыльцо.

Владения мои прекрасны. Берёза, годов с пятидесятых, ель, три яблони, рябина, малинник, лавка у кострища и вселенная над головой.
Раньше здесь был финский хутор, и согбенный дом напротив построен ещё ими. Видел там финскую печь, косу и какие-то ржавые колеса. Сосед бывает редко, участок порядком зарос и я ему благодарен за это блаженное запустение. Это мой японский сад, поселковая икебана. Поговаривали, что финны уходя зарыли поблизости клад, столовое серебро и побрякушки. Но я особо не верил. Однажды нашел на краю участка фрагмент барочного украшения, очень изящного, похоже от мебели, разбудил бриллиантовые сны. Но дальше старых бутылок поиски не зашли.

Сижу тут благостным бобылем в трениках и переживаю единство мира. Самое интересное находит вечерами. И звуки полустанка, и собаки блеющие, и ошалевшие цикады, и люди неведомые в дальних поездах. Проживают как могут жизнь, торопятся, вписанные в постылое расписание эпохи. И ты тут же, остановился, сидишь спрятанный в темени, и смотришь сквозь дымок как заволакивает до утра небо.
Сегодня увидел с крыльца орбитальную станцию, огромный серебряный шар, пролетающий до горизонта. И подумал: Господи, все у меня под рукой и пепельница на ступеньке и чашка индийского чая и МКС. Миллиарды людей до нас тысячелетия уже лежат в могилах, от рассвета к рассвету совершается великое вращение мира, а мы соизмеряем жизнь с крошечным отрезком истории видимым через телевизор, до упора накачанным цацками потребления. Печемся о нем, напридумали желаний, огорчаемся. Нет. Уж лучше в трениках на крыльце безвременья, чем в счастье по расписанию эпохи.

А центр вселенной не так далек, 45 минут на электричке с Финляндского вокзала. Мимо старой тюрьмы "Кресты", дальше Удельная и Ланская, вдоль бывших деревень Куоккала и Териоки, воспетых Лихачевым, там тропинка у залива, мимо поселковой бани, а дальше и рукой подать...