В этом доме все стены белы,
Потолок в пожелтевших разводах,
Я лежу обведенный мелом
Средь убийц и других уродов,

Каждый шаг в коридоре пушкой,
Тычет снег нам в окошко мордой,
Сумасшедший лежит в психушке,
Мастер лечится в доме скорби.

Ах, профессор, к чему таблетки?
Всё пустое и карты биты,
Ночью снова через розетку
Я уйду а мир своей Маргариты.

Там всё так же, и там все те же,
Там теней нет, и нет там фальши,
И трамваи там головы режут
Берлиозам на Патриарших.

Там роман мой—моё проклятье,
Там луна и дорожка света,
И стоит над Москвой распятье
С полоумным из Назарета.

И летаю, привязан к койке,
Я над зданием Массолита,
Как таблетки, профессор, горьки
Знаю я и моя Маргарита.

А на утро осатанело
Я очнусь у зимы на исходе,
В этой комнате стены белы,
Потолок в пожелтевших разводах.

Боль в висках, как болезнь Пилата,
Словно череп, как чашка треснул,
Черный кот за окном палаты
Улыбнется и прыгнет в бездну.