Сенатор Совета Федерации, бывший губернатор Владимирской области, кавалер всяческих орденов, Нарциссов Сергей Олегович томно растёкся по массажной кушетке. Ему было скучно. Номенклатурная роскошь помещений двадцатого этажа высотки на Котельнической набережной делала находящихся внутри людей абсолютно лишним предметом. «Малахитовый маразм» - такое определение этой обстановке дал тридцатипятилетний авторитет по прозвищу Нарцисс, казалось бы, в далёком 1995 году, когда впервые попал на верхние этажи здания. Теперь он был неотъемлемой её частью.

- Двадцать лет назад, - шамкая как Брежнев, говорил массажисту Нарцисс, - я в это самое время каждый вечер играл с корешами в блэкджек!
- Хорошие времена были, а, Сергей Олегович? – угодливо отозвался высокий и лысый массажист.
- Хоршие! – согласился сенатор. - Теперь никого не осталось. В расход пошли. Время стреляло ими как из пулемёта. Дело-то такое…

Сергей Олегович перевернулся на бок, взял хуй в кулак.
- Стоит! – хихикнул он и поднял член, изображая эрекцию. – А теперь не стоит! – продолжил он глумиться над гениталиями и оттянул хуй вниз.
- На колени! Быстро встал! – неожиданно рявкнул сенатор на массажиста.

Видимо, не в первый раз. Массажист оббежал кушетку, помог сенатору принять положение сидя, встал перед кушеткой на колени, поднёс к гениталиям свой лысый череп.

- Хуем по лбу получи! – шмякнул членом по голове массажиста Нарцисс. Стены помещения отозвались эхом, многократно повторив унижение массажиста, перемешав шлепок со звуками воды, плещущейся в бассейне.

Полюбовавшись некоторое время на свою шнягу, покоящуюся на лысом лбу, Сергей Олегович зевнул и, откинувшись на кушетке, оттолкнул массажиста ногой.

- Скучно мне! – тоскливо протянул сенатор.
***

- Сергей Олегович! – затараторила личный секретарь сенатора Машка, красивая двадцативосьмилетняя брюнетка, подобранная для Нарцисса специальным агентством, поджидающая начальника у выхода из массажной комнаты в роскошном номенклатурном коридоре в компании двух охранников. – Дальше по расписанию... Вам на двадцать шестой к Феофану. Потом звонок Виктору Васильевичу. После, на завтра, у Вас запланирована речь на митинге, подготовиться надо…

- Стой! – скомандовал завёрнутый в шёлковый халат чиновник. Свита остановилась. Два охранника расположились сзади, к секретарю он развернулся лицом. – Что от меня Палёный хочет?

- Сергей Олегович, Ваш сын задавил прохожего. Прямо на тротуаре. На камеры попало. При свидетелях. Надо замять. Виктор Васильевич просил посадить «на кормушку» племянника за оказанную услугу.

- Хм... Пусть замнёт, но СМИ не трогать. Должны во всю визжать. Хочу, чтобы плебс своё место знал.
- Но, Виктор Васильевич, лично с Вами хотел обсудить этот вопрос…
- Раком, девочка! - выпятив нижнюю губу, приказал сенатор.
- Сергей… - секретарь не успела договорить. Нарцисс отвесил ей пощечину. Она закрыла лицо руками. Охранники смотрели в пол.
- Раком, я сказал!

Машка встала на четвереньки, выгнула спину. Сенатор, присев на корточки, брезгливо задрал ей юбку, резко стянул бельё вниз.
- Губы разведи! – зло процедил он.

Секретарша уперлась лбом в пол и наманикюренными пальчиками широко развела половые губы. Нарцисс лениво засунул во влагалище украшенный роскошным перстнем средний палец, немного поковырял. Затем достал его и вытер о трусы секретарши. Некоторое время молча смотрел на пизду.

-Х-х-х-х-х, тьфу! – неожиданно харкнул он во влагалище густой слюной. – Ссуки, черви проклятые! Ползают, ползают, ползают, всё выползаться не могут, твари бесхребетные!

Сенатор резко поднялся и стал месить ногами свою помощницу. Не глядя, куда придётся. Машка свернулась в клубок и молча терпела побои. Потом ему это наскучило.

- Дальше я иду сам! – сказал Нарциссов охранникам и направился к лифту. Нажимая кнопку с номером «26», приказал: - Выебите это говно! Вернусь, проверю! И на камеру, на камеру, блядь…

Двери лифта закрылись, скрыв от его взгляда двух растерянных охранников и смирно лежащую на ковровой дорожке секретаршу.
- Феофан, о, Феофан! Настало время! – пробормотал он.

Страшен был сумасшедший сенатор Нарцисс, кавалер всяческих орденов, смотрящий верховного божества Феофана. А страшен был он не своим безумием, а тем, что он прекрасно об этом безумии ведал.

***
Небоскрёб на Котельнической набережной. Этаж "26". Обитель Феофана.

- Общаг-in, общаг-out, общаг-us! – монотонным голосом молился Феофан.
- Общаг-in, общаг-out, общаг-us! – повторял за ним шёпотом Нарцисс.

- Пошли, прогуляемся! – позвал Феофан сенатора, закончив молитву. Одетое в розовую древнеримскую тунику божество, с накрашенным цинковыми белилами лицом, бородатое, как поп, шлёпая аутентичными сандалиями по каменистому гравию, проследовало по дорожке, проложенной среди экзотических деревьев. Сергей Олегович голышом, сдирая кожу на руках и коленях, смиренно полз за ним на четвереньках.

- Геката, Геката! Только и слышу о ней. Падёт Москва, падёт третий Рим, не будет меня, Феофана! Нет сил у меня больше, Нарцисс, нет сил!
- Оуууу! Оууу! – как волк завыл Сергей Олегович.
- Окапывайтесь изо всех сил, окапывайтесь, говорю! Силы мне нужны. Сына принеси мне в жертву. Слышишь? Сына давай…
- Да-а-аа! Сына дам! – гиеной засмеялся сенатор.
- Взрастила Геката сорняк на нашей почве?
- Да, Феофан!
- Вырос сорняк?
- Вырос, Феофан.
- Выявил он семя Гекатовское в нашем плебсе?
- Да, Феофан! Всех знаем! Всё Гекатовское семя!
- Рви!
- Общаг-in, общаг-out, общаг-us! Общаг-in, общаг-out, общаг-us! – восторженно закричал Сергей Олегович.

Феофан улыбнулся, повернулся к сенатору, сел на корточки чтобы ближе видеть глаза смотрящего. Тихо и чётко произнёс:

- Сыну моему, Владимиру, скажи, что так надо было. Он поймёт и примет меры сам...
- Служу сыну Феофана как самому Феофану!  - закричал Сергей Олегович.
- Не юродствуй. - поморщилось божество. - У меня ублюдков много.

***

«Первая дорожка, вторая… Хорошо. Ах, как мозг свеж! Скрипит как снег под ногами, работает». Алексей посмотрел в зеркало. Встревоженное лицо, обезьяньи ужимки. «На передовой страшно. Страшно мне». Нервозное состояние снова накрыло его. Наркотики помогли лишь на секунду. Навальный приблизил лицо к зеркалу, вгляделся в свои серые мутные глаза. Вдруг на заднем плане что-то быстро промелькнуло.

- А-а-а! - взвизгнул Алексей, повернулся. В ванную, потёршись мордой о косяк, вошла кошка.
- Чёрт тебя дери! – политик достал сотовый телефон, набрал номер.
- Тебе что? – раздался в трубке сердитый голос сенатора Нарциссова.
- Я, эта, хотел спросить, планы не поменялись? Как Феофан?
- Слабеет старик. От тебя приказал избавиться.
- О-о-о-о. А ты что?
- А я что? Я избавлюсь…
- Как?! Я же сорняк! Мы же все вместе!… Геката…
- Теперь я – сорняк. Слышишь, Алёша? Я! - короткие гудки…

Навальный, холодея от ужаса, сел на край ванной. В дверном проёме появился человек с пистолетом. Алексей, открыв рот, посмотрел на ствол. Выстрел.

***

- И теперь, только сегодня Вы имеете возможность приобрести этот чудесный аппарат за сто семьдесят тысяч рублей и получить совершенно бесплатно три банки омолаживающего порошка!

Семидесятилетняя старушка молча смотрела на торгового агента, сжимая маленькими сморщенными трясущимися руками свою кошёлку. Аппарат был ей абсолютно не нужен, как и чудесное омоложение, но мальчик так старался, что отказать ему Клавдии Ивановне было очень неудобно. У неё самой был внук, очень похожий на продавца. Внука она вырастила сама. Родители погибли в авиакатастрофе, когда ему было всего четыре годика, а мужа у Клавдии Ивановны и вовсе никогда не было.

- Сынок. Ты скажи, сколько эти баночки стоят? Мне машинка эта ни к чему! Я у тебя баночки куплю.

Продавец ответить не успел. В квартире зазвонил телефон.
- Сейчас, милок, сейчас! Алло, кто это? – взяла трубку старушка.

- Капитан юстиции Следственного комитета Российской Федерации Звездин. Вы Трефолева Клавдия Ивановна?
- Да, я. А что случилось?
- У меня для Вас плохая новость. Сядьте. Ваш внук выбежал на дорогу на красный сигнал светофора и был сбит насмерть. За вами послана машина, поедем на опознание. У Василия есть другие родственники?

Ответа он не дождался. Клавдия Ивановна тяжело опустилась на кресло, выронила кошёлку, замолчала. Взор застыл, сфокусировавшись в одной точке. Трубка беспомощно болталась на проводе. Торговый агент помахал рукой у неё перед глазами.

- Э, бабка! Слышишь меня! Ты что, сдохла?

Старушка не реагировала. Тогда он взял кошёлку и хотел было выйти из квартиры, открыв входную дверь, но ему помешал стоящий прямо у двери мужчина. Невысокого роста, уверенный, острый, сухой.

- Здравствуйте! - удивлённо протянул продавец.
- Пидараствуйте! - передразнил его странный человек и затолкнул торговца обратно в квартиру.