Дни летели пестрой вереницей,
Прямо в гуще загорелых тел
Где-то между Каннами и Ниццей
Я тебя на пляже разглядел.

Ты лежала с томиком Бальмонта,
Сигаретка тонкая в руке
И, казалось, думала о ком-то,
Взглядом шаря где-то вдалеке,

Вдалеке, у горизонта края,
Бесконечной полная тоски,
Плавочки в полосках Уругвая,
Пирсингом пробитые соски,

Полубокс, тату увядшей розы
На худом коричневом плече,
По предплечью скатывались слезы,
Курт Кобейн и команданте Че.

Ты была какая-то другая,
А еще потрепанный Бальмонт...
Мы потом смотрели не моргая
До утра на черный горизонт.

Выкурив четвертую страницу
Ты сказала, проглотив смешок,-
"Вроде бы там было про Жар-Птицу.
Так себе по-моему стишок".