Проживающих в дальнем зарубежье русских и русскоязычных часто упрекают в разобщенности и нежелании помочь друг другу. Эта история о попытке помочь соотечественникам за рубежом и о том, чем все это закончилось.

    Расширение  Евросоюза в тот год многие в России даже не заметили.  Но в Германии это коснулось многих.  Изменения произошли не в сторону улучшения жизни простых граждан Германии.  Многие предприятия просто перенесли производство на Восток и оставили своих работяг без работы.
      Мой сосед много лет отливал  на фабрике дверные панели для  одного известного автогиганта,  Год назад автогигант разместил дочернее предприятие в Чехии и сосед ездил обучать чешский персонал тонкостям отлива панелей,  восторгался чешскими природными ландшафтами,  смаковал чешское пиво и хвастался доступностью чешек.  Но в один момент автогигант закрыл производство в Германии и перенес фабрику в Чехию.  В Чехии зарплата у работяг меньше в разы, электроэнергия дешевле и налоги государства меньше.  То есть, автогигант получает панели за полцены, но продает свою продукцию в Германии ничуть не дешевле. Сосед мой остался без работы. А его работу стали делать чешские работяги, и кто  от этого выиграл,  несложно догадаться. 

        Я к тому времени  проработал  много лет  региональным представителем  известного компьютерного гиганта «LLED»,  и думал, что это будет длиться вечно.  Я не был офисным червяком, я был технарем, ездил на устранение поломок у клиентов. Клиенты были корпоративные и частные, поломки аппаратуры были мелкие и глобальные.  И лет через 6 монотонной и стабильной работы я даже заскучал, но работодатель  меня внезапно развеселил.  Перемены и раньше  витали в воздухе, но никто не мог предсказать масштабов перемен. Гигант «LLED»,  не стал особо заморачиваться и просто переехал из немецкого Франкфурта в Словению. Нет, компьютерный гигант не выбросил работяг на улицу,  он гуманно предложил всем переехать в Словению. Не многие работяги на это согласились.  Когда живешь на одном месте, обрастаешь связями, покупаешь мебель, подходящую именно к твоей квартире, дети идут в музыкальную школу поблизости, подруга жизни находит работу поблизости.  И тут срываться и ехать в какую - то Словению? Начинать все заново? Нет! Спасибо! Так я стал безработным.

    Биржа труда в Германии это отдельная история.  В чем она преуспела, так это в сокрытии истинного уровня безработицы в Германии.  Пособие по безработице платят год, если за это время ты не трудоустроился, то тебя вычеркивают из списка безработных, чтобы ты не портил общую статистику. Ты превращаешься из безработного в соискателя на рабочее место, пособие сокращают в разы, и ты проходишь не по статистике биржи труда, а по совсем другому ведомству.  В результате, при 30 процентной реальной безработице, всегда на виду у общественности прилизанные 6 или 7  процентов.

    В общем, я полгода проболтался без работы, и решил трудоустраиваться сам. Не буду описывать сложности  поиску работы,  это все банально, маклеры, фирмы-посредники, кидалово. В  конце концов, я оказался  в одном известном торговом центре в качестве обычного продавца. Зарплата моя была меньше, чем на предыдущей работе, но появилось много плюсов. Я не мотался по командировкам, каждый день ночевал дома. Поскольку я работал в отделе мяса и сыра, то многие продукты из отдела доставались мне за бесценок.  И в этом нету никакой заслуги торгового центра, просто в Германии такие законы, что утилизировать просроченную колбасу или сыр гораздо дороже, чем раздать это все работягам.

Как я понял, взяли меня на эту работу, просто потому что я мужчина.  При всей  повальной механизации и электрификации,  в торговом центре оставалась множество чисто физической работы. Например, выкатить в торговый зал европоддоны (паллеты) с товаром. Прийти в 5 утра, помочь разгрузить товар с грузовика  и разместить товар в  холодильных камерах или в точках наиболее удобных для выкладывания товара на полки.  Через полгода моя карьера в торговом доме  пошла стремительно вверх.  Оказалось, что я один в отделе могу складывать трехзначные числа в уме, высчитывать проценты для уценки в уме, и могу наизусть запомнить пятизначные номера артиклей.  Прочий персонал этого просто не умел. Более того, многие даже не знали таблицы умножения. Я не могу сказать, что это школьные пробелы.  Тем более что в отделе работал сплошной интернационал. Итальянки, сербки, хорватки, полячки, венгерки и две немки из местных. Немки меня вообще удивили, я позже глянул их личные дела, тетки возрастом под полтинник имели всего пару лет трудового стажу.  Есть такой феномен в Германии, женщина выходит замуж и становится домохозяйкой, возится с детьми, стирает, убирает, готовит, и так до тех пор, пока дети не вырастут. Обычно к этому времени ее муж находит себе зазнобу из Таиланда или Украины и с женой разводится. Вот такие две немки работали со мной в отделе.
        Вообще, работа с мясом и сыром считается  в немецкой торговле не престижной, много ответственности,  много движухи, товар надо постоянно перекладывать, сортировать, обновлять на полках, выкладывать в холодильники. В общем, стоять и пилить ногти на работе никак не получалось. Поэтому текучка кадров была всегда. Кто-то уходил на более спокойную работу, кто-то уходил на пенсию, кто- то в декрет.  Мой непосредственный начальник, заведующий отделом, была итальянка  Мария,  с внешностью Моники Белуччи, она была на последних месяцах беременности  и она с удовольствием переложила на такого сообразительного парня как я, часть своей работы. Так что я никого не подсиживал и не интриговал. Должность завотделом досталась мне практически  случайно, после того как Мария ушла в декрет. Хотя я иногда думал, что случайности тут не было, через пару лет Мария снова выйдет на работу и избавиться от меня, случайного человека, будет очень несложно.  Еще, укреплению моего авторитета  в коллективе способствовали мои познания в  компьютерных технологиях. И об этом я расскажу отдельно.
      Многие ошибочно считают, что Германия это сгусток компьютерных технологий и передовых компьютеров.  Может, это где-то и было, но не у нас в торговом центре.  У нас на весь торговый центр было всего два компьютера (состояние на 2005год). Одни был в кабинете у шефа и  доступ к тому компьютеру имел только шеф. Второй компьютер был всегда загружен и занят. Рабочий процесс был устроен так. Рано утром товар доставляли грузовики, а ценники и этикетки к товару приходили по локальной сети на наш рабочий компьютер. Допустим, на коробке с сыром была наклейка SG-247.  Пока сыр выкладывали на полки в торговом зале, я бежал к компьютеру  и должен был  открыть программу, задать нужные пароли, найти  в системе эти самые этикетки  SG-247 и отправить их на принтер для печати.  Но компьютер и принтер был один, а таких как я завотделами со своими этикетками было шестеро. На обычном компе эта процедура с этикетками займет от силы пару минут. Но наш рабочий компьютер без конца зависал, не принимал пароли, и просто отказывался работать. Я сильно удивился, когда выяснил, что  комп еще с первым пентиумом и операционка на нем стояла корпоративная Win 95. Всплывающие на дисплее светло-синие окна с надписями на английском загоняли пользователей в ступор. В те времена у многих дома были уже приличные компьютеры с Win ХР,  с четвертым пентиумом, поэтому откатиться обратно на работу с Win 95 мог далеко не каждый.  Помучавшись с мастодонтом на Win 95, я втайне от народа  отключил его от питания и через  вентиляционные отверстия залил его операционную память водой. Включил в сеть, мастодонт хрюкнул на старте и затих. Позвонили в сервис, на следующий день приехал сервисник, с виду пакистанец, заменил операционную память и запустил мастодонта,  я не поленился, и поздно вечером снова побрызгал водой в нужное место.  На этот раз коллеги заметили меня с водой у мастодонта и настучали шефу.  Кстати, в Германии настучать шефу это нисколько не западло, стукачи даже не особо прячутся, такой у народа менталитет. Шеф бы меня наверняка наказал, но на следующий день сервисник из центрального офиса привез вполне приличный компьютер и дела с печатью этикеток пошли гораздо быстрее.
- А ты рисковый парень! - Сказал мне шеф через неделю.  – Я сам долго мечтал избавиться от этого старья, но не знал, как это сделать.
    После того как я поспособствовал замене рабочего компьютера,  за мной в коллективе закрепилась репутация  крутого компьютерщика, народ потащил ко мне в ремонт  компьютерную технику, мобильники и кофеварки.

    Между тем, работа в женском коллективе имела некоторые сложности, неподвластные мужскому уму. К примеру, сербки отказывались работать с хорватками в паре, венгерка не хотела работать с полячками, немки отказывались работать с полячкой.  Каждая из них в отдельности была приличным и вменяемым человеком, но в коллективе они вели себя как пауки в стеклянной банке.  На мое счастье, одна из женщин, стала стучать мне на своих подруг и раскрыла  многие скрытые  процессы в коллективе.  Моим тайным осведомителем стала  итальянка Этцель. До пенсии ей оставалось проработать пару лет, и видимо она решила получить в моем лице союзника,  чтобы без нервотрепки  уйти на пенсию.
          Тут надо отдельно сказать в итальянцах в Германии.  По образу жизни и менталитету они очень напоминают армян в России.  Итальянцы везде и всюду поддерживают соотечественников.  Итальянцы большие патриоты Италии, они любят свою Италию,  меж собой говорят только по- итальянски, носят итальянскую обувь и ездят на итальянских машинах.  В Германии живут диаспорами и женятся или выходят замуж  исключительно внутри диаспоры.  Если в Германии едешь по улице,  а у обочин сплошь запаркованные фиаты, ланчии или альфаромео, значит тут живут итальянцы. Так же как и армяне, итальянцы делятся меж собой полезной информацией и всё про всех знают. Так что, попив пару раз кофе с Этцель, я узнал много интересного, узнал, кто поддерживает нашего шефа в центральном офисе компании,  кто из завотделами сделал карьеру своим трудом, а кто подставил нужному человеку в нужное время свое физиологическое отверстие в организме.  Я не намекаю на женщин, кассовыми аппаратами у нас заведовал поляк, не знающий таблицы умножения,  с типичными голубыми замашками.  Фрау Этцель как настоящая католичка плевалась при упоминании его имени и назвала еще пару участников голубой тусовки в торговом центре.  Так, одним из голубых оказался мой соотечественник.  Он работал не полный день в обувном отделе.  Обычно он назывался Александром, но иногда становился Александрой, приходил на работу с накладной грудью, на высоких каблуках  и с наклеенными ресницами.  Мужики не хотели пускать его в свою раздевалку, бабы изгнали из своей раздевалки. Даже с туалетом он не мог определиться, служебный туалет у нас тоже был М и Ж и он не знал куда идти, поэтому ходил через дорогу в общественный сортир.

    Моя дружба с Этцель закончилась очень  внезапно.  В обеденный перерыв меня по громкой связи вызвали в кабинет шефа. Зайдя в приемную, я услышал крики Этцель и мужское бубнение нескольких голосов. Зайдя в кабинет, я увидел там шефа, двух полицаев и  одну полицайку, двух детективов и рыдающую навзрыд Этцель. Увидев меня, она кинулась на колени и закричала
- Это не я! Мне это подкинули! Скажи всем, что я не воровка!
Все это было так неожиданно, что я несколько растерялся. Один из детективов подвел меня к компьютеру шефа, на дисплей которого  выводилось изображение с нескольких установленных в торговом зале видеокамер. Запись с одной камеры детектив отмотал назад и я увидел Этцель у  роющуюся в поддоне с женским нижним бельем.  Была у нас такая замануха для покупательниц, когда в огромный поддон вываливали замерянные и залапанные лифчики  от известных брендов и продавали их за символическую цену. Бабы рылись в этом поддоне часами, и, отыскав нужную вещь, на «сэкономленные» таким образом деньги, покупали дорогого мяса или сыра. Я ничего криминального на видео не увидел, ну роется она в тряпках и еще десяток баб рядом с ней тоже роются.
- Смотри! – Детектив тыкнул авторучкой в монитор. – Сейчас эти вещи исчезнут в ее руках.
Я пригляделся. Два или три лифчика исчезли  в ее руках таинственным образом.
- А куда они делись? – спросил я вслух, еще не поняв в чем фокус.
-Вот и мы не знали, куда оно девается!- расцвел  в счастливой улыбке детектив. – Но потом  мы установили камеру с большим разрешением и все рассмотрели в замедленной съемке.
-Вот они где у нее! - Детектив подошел к Этцель и похлопал ее по спине.  - Правда мы так и не поняли, как они туда попали. Но сейчас фрау из полиции ее обыщет и все выяснится.
  Я не стал дожидаться завершения обыска, я и так обо всем догадался. Мне в детстве мама зимой продевала через рукава пальто резинку и к резинке пришивала рукавички.  Рукавички всегда болтались под рукавами и не терялись. Но стоило одну рукавичку потянуть наружу, как вторая рукавичка заползала  аж на спину.  Видимо и Этцель  веревочкой продетой через рукава затягивала лифчики в рукав или на спину и извлекала их в туалете.
- Старая дурра! - думал я. –  Пятнадцать лет проработала на этом месте. Ей всего два года до пенсии, а она попалась на  копеечной  краже.
    Последствия кражи имели место быть. Посадить Этцель не посадили, но с работы вышибли безо всякого пособия и характеристик. По этой части немецкие законы очень строгие.  Ей даже решением суда запретили пять лет заходить в торговый центр.
    Я не стал горевать и идти на баррикады за Этцель, раз попалась с поличным, пусть страдает, закон джунглей никто не отменял.  Меня угнетала ситуация, что я остался один, без осведомителя или напарника  в коллективе.  У бап в коллективе всегда внутренние  терки и интриги и рулить коллективом вслепую очень трудно.

      На мое счастье, как только вышибли Этцель, на ее место открылась вакансия. Дали объявление в местную газету и сообщили на биржу труда.
-А почему бы не взять на это место своего человека? – подумал я. - Взять молодую рксскоязычную бабу, чтобы пахала как лошадь и было с кем по-русски поболтать.
Обзвонил всех друзей и знакомых. При массовой безработице в Германии никто не хотел устраиваться ко мне на работу. Всех смущало то, что по субботам мы работаем. А работать в субботу, желающих было мало.  Еще больше не нравилось потенциальным работникам, что мы работаем в две смены.  Все хотят в субботу и вечером сидеть дома у телевизора. 
          За пару недель по объявлению набралось десятка два кандидаток и еще пять человек прислала биржа труда.  Шеф назначил всем в один день собеседование и пригласил меня присутствовать.  Ничего нового на собеседовании я не услышал. Турчанки и албанки отсеялись сразу, узнав, что мы торгуем свиным салом и окороками.  Все прочие не желали работать по субботам и поздно вечером.
    Такой вот парадокс. Миллионы безработных, а человека на реальную работу найти невозможно. Помог его Величество Случай. Кроме Александра-Александры в торговом центре работала еще одна русскоязычная.  Я с ней особо не общался.  Работала она в соседнем отделе рабочей на складе, часто курила на улице,  у контейнера с мусором. Выглядела она как мужик. Короткая стрижка, широкие плечи узкая задница, лицо кирпичного цвета и неизменный окурок в уголке рта.  Типичная феминистка, одним словом.  Я только знал, что ее зовут Татьяна.
  У меня с этой Татьяной за полгода работы дальше «привет» общение не складывалось.  А тут она меня выловила у мусорки и,  проникновенно заглядывая  мне в глаза, спросила:
- Вы же там работницу ищете?
Я подумал, что она сама хочет попроситься к нам в отдел.  Но я не угадал
- У меня сестра работу ищет, - Выдала Танька отбрасывая щелчком  окурок. – у нее большой опыт работы с пищевыми продуктами.
- Она работала продавцом? – Попробовал уточнить я.
- Она работала на кухне в доме престарелых. – честно призналась Танька, -  но ее там выжили коллеги,  и теперь ей непременно надо устроиться на работу, у них с мужем столько кредитов……
- Пусть приходит в понедельник, - сказал я

Rotfuks 19.12.15