Проживающих в дальнем зарубежье русских и русскоязычных часто упрекают в разобщенности и нежелании помочь друг другу. Эта история о попытке помочь соотечественникам за рубежом и о том, чем все это закончилось.
Расширение Евросоюза в тот год многие в России даже не заметили. Но в Германии это коснулось многих. Изменения произошли не в сторону улучшения жизни простых граждан Германии. Многие предприятия просто перенесли производство на Восток и оставили своих работяг без работы.
Мой сосед много лет отливал на фабрике дверные панели для одного известного автогиганта, Год назад автогигант разместил дочернее предприятие в Чехии и сосед ездил обучать чешский персонал тонкостям отлива панелей, восторгался чешскими природными ландшафтами, смаковал чешское пиво и хвастался доступностью чешек. Но в один момент автогигант закрыл производство в Германии и перенес фабрику в Чехию. В Чехии зарплата у работяг меньше в разы, электроэнергия дешевле и налоги государства меньше. То есть, автогигант получает панели за полцены, но продает свою продукцию в Германии ничуть не дешевле. Сосед мой остался без работы. А его работу стали делать чешские работяги, и кто от этого выиграл, несложно догадаться.
Я к тому времени проработал много лет региональным представителем известного компьютерного гиганта «LLED», и думал, что это будет длиться вечно. Я не был офисным червяком, я был технарем, ездил на устранение поломок у клиентов. Клиенты были корпоративные и частные, поломки аппаратуры были мелкие и глобальные. И лет через 6 монотонной и стабильной работы я даже заскучал, но работодатель меня внезапно развеселил. Перемены и раньше витали в воздухе, но никто не мог предсказать масштабов перемен. Гигант «LLED», не стал особо заморачиваться и просто переехал из немецкого Франкфурта в Словению. Нет, компьютерный гигант не выбросил работяг на улицу, он гуманно предложил всем переехать в Словению. Не многие работяги на это согласились. Когда живешь на одном месте, обрастаешь связями, покупаешь мебель, подходящую именно к твоей квартире, дети идут в музыкальную школу поблизости, подруга жизни находит работу поблизости. И тут срываться и ехать в какую - то Словению? Начинать все заново? Нет! Спасибо! Так я стал безработным.
Биржа труда в Германии это отдельная история. В чем она преуспела, так это в сокрытии истинного уровня безработицы в Германии. Пособие по безработице платят год, если за это время ты не трудоустроился, то тебя вычеркивают из списка безработных, чтобы ты не портил общую статистику. Ты превращаешься из безработного в соискателя на рабочее место, пособие сокращают в разы, и ты проходишь не по статистике биржи труда, а по совсем другому ведомству. В результате, при 30 процентной реальной безработице, всегда на виду у общественности прилизанные 6 или 7 процентов.
В общем, я полгода проболтался без работы, и решил трудоустраиваться сам. Не буду описывать сложности поиску работы, это все банально, маклеры, фирмы-посредники, кидалово. В конце концов, я оказался в одном известном торговом центре в качестве обычного продавца. Зарплата моя была меньше, чем на предыдущей работе, но появилось много плюсов. Я не мотался по командировкам, каждый день ночевал дома. Поскольку я работал в отделе мяса и сыра, то многие продукты из отдела доставались мне за бесценок. И в этом нету никакой заслуги торгового центра, просто в Германии такие законы, что утилизировать просроченную колбасу или сыр гораздо дороже, чем раздать это все работягам.
Как я понял, взяли меня на эту работу, просто потому что я мужчина. При всей повальной механизации и электрификации, в торговом центре оставалась множество чисто физической работы. Например, выкатить в торговый зал европоддоны (паллеты) с товаром. Прийти в 5 утра, помочь разгрузить товар с грузовика и разместить товар в холодильных камерах или в точках наиболее удобных для выкладывания товара на полки. Через полгода моя карьера в торговом доме пошла стремительно вверх. Оказалось, что я один в отделе могу складывать трехзначные числа в уме, высчитывать проценты для уценки в уме, и могу наизусть запомнить пятизначные номера артиклей. Прочий персонал этого просто не умел. Более того, многие даже не знали таблицы умножения. Я не могу сказать, что это школьные пробелы. Тем более что в отделе работал сплошной интернационал. Итальянки, сербки, хорватки, полячки, венгерки и две немки из местных. Немки меня вообще удивили, я позже глянул их личные дела, тетки возрастом под полтинник имели всего пару лет трудового стажу. Есть такой феномен в Германии, женщина выходит замуж и становится домохозяйкой, возится с детьми, стирает, убирает, готовит, и так до тех пор, пока дети не вырастут. Обычно к этому времени ее муж находит себе зазнобу из Таиланда или Украины и с женой разводится. Вот такие две немки работали со мной в отделе.
Вообще, работа с мясом и сыром считается в немецкой торговле не престижной, много ответственности, много движухи, товар надо постоянно перекладывать, сортировать, обновлять на полках, выкладывать в холодильники. В общем, стоять и пилить ногти на работе никак не получалось. Поэтому текучка кадров была всегда. Кто-то уходил на более спокойную работу, кто-то уходил на пенсию, кто- то в декрет. Мой непосредственный начальник, заведующий отделом, была итальянка Мария, с внешностью Моники Белуччи, она была на последних месяцах беременности и она с удовольствием переложила на такого сообразительного парня как я, часть своей работы. Так что я никого не подсиживал и не интриговал. Должность завотделом досталась мне практически случайно, после того как Мария ушла в декрет. Хотя я иногда думал, что случайности тут не было, через пару лет Мария снова выйдет на работу и избавиться от меня, случайного человека, будет очень несложно. Еще, укреплению моего авторитета в коллективе способствовали мои познания в компьютерных технологиях. И об этом я расскажу отдельно.
Многие ошибочно считают, что Германия это сгусток компьютерных технологий и передовых компьютеров. Может, это где-то и было, но не у нас в торговом центре. У нас на весь торговый центр было всего два компьютера (состояние на 2005год). Одни был в кабинете у шефа и доступ к тому компьютеру имел только шеф. Второй компьютер был всегда загружен и занят. Рабочий процесс был устроен так. Рано утром товар доставляли грузовики, а ценники и этикетки к товару приходили по локальной сети на наш рабочий компьютер. Допустим, на коробке с сыром была наклейка SG-247. Пока сыр выкладывали на полки в торговом зале, я бежал к компьютеру и должен был открыть программу, задать нужные пароли, найти в системе эти самые этикетки SG-247 и отправить их на принтер для печати. Но компьютер и принтер был один, а таких как я завотделами со своими этикетками было шестеро. На обычном компе эта процедура с этикетками займет от силы пару минут. Но наш рабочий компьютер без конца зависал, не принимал пароли, и просто отказывался работать. Я сильно удивился, когда выяснил, что комп еще с первым пентиумом и операционка на нем стояла корпоративная Win 95. Всплывающие на дисплее светло-синие окна с надписями на английском загоняли пользователей в ступор. В те времена у многих дома были уже приличные компьютеры с Win ХР, с четвертым пентиумом, поэтому откатиться обратно на работу с Win 95 мог далеко не каждый. Помучавшись с мастодонтом на Win 95, я втайне от народа отключил его от питания и через вентиляционные отверстия залил его операционную память водой. Включил в сеть, мастодонт хрюкнул на старте и затих. Позвонили в сервис, на следующий день приехал сервисник, с виду пакистанец, заменил операционную память и запустил мастодонта, я не поленился, и поздно вечером снова побрызгал водой в нужное место. На этот раз коллеги заметили меня с водой у мастодонта и настучали шефу. Кстати, в Германии настучать шефу это нисколько не западло, стукачи даже не особо прячутся, такой у народа менталитет. Шеф бы меня наверняка наказал, но на следующий день сервисник из центрального офиса привез вполне приличный компьютер и дела с печатью этикеток пошли гораздо быстрее.
- А ты рисковый парень! - Сказал мне шеф через неделю. – Я сам долго мечтал избавиться от этого старья, но не знал, как это сделать.
После того как я поспособствовал замене рабочего компьютера, за мной в коллективе закрепилась репутация крутого компьютерщика, народ потащил ко мне в ремонт компьютерную технику, мобильники и кофеварки.
Между тем, работа в женском коллективе имела некоторые сложности, неподвластные мужскому уму. К примеру, сербки отказывались работать с хорватками в паре, венгерка не хотела работать с полячками, немки отказывались работать с полячкой. Каждая из них в отдельности была приличным и вменяемым человеком, но в коллективе они вели себя как пауки в стеклянной банке. На мое счастье, одна из женщин, стала стучать мне на своих подруг и раскрыла многие скрытые процессы в коллективе. Моим тайным осведомителем стала итальянка Этцель. До пенсии ей оставалось проработать пару лет, и видимо она решила получить в моем лице союзника, чтобы без нервотрепки уйти на пенсию.
Тут надо отдельно сказать в итальянцах в Германии. По образу жизни и менталитету они очень напоминают армян в России. Итальянцы везде и всюду поддерживают соотечественников. Итальянцы большие патриоты Италии, они любят свою Италию, меж собой говорят только по- итальянски, носят итальянскую обувь и ездят на итальянских машинах. В Германии живут диаспорами и женятся или выходят замуж исключительно внутри диаспоры. Если в Германии едешь по улице, а у обочин сплошь запаркованные фиаты, ланчии или альфаромео, значит тут живут итальянцы. Так же как и армяне, итальянцы делятся меж собой полезной информацией и всё про всех знают. Так что, попив пару раз кофе с Этцель, я узнал много интересного, узнал, кто поддерживает нашего шефа в центральном офисе компании, кто из завотделами сделал карьеру своим трудом, а кто подставил нужному человеку в нужное время свое физиологическое отверстие в организме. Я не намекаю на женщин, кассовыми аппаратами у нас заведовал поляк, не знающий таблицы умножения, с типичными голубыми замашками. Фрау Этцель как настоящая католичка плевалась при упоминании его имени и назвала еще пару участников голубой тусовки в торговом центре. Так, одним из голубых оказался мой соотечественник. Он работал не полный день в обувном отделе. Обычно он назывался Александром, но иногда становился Александрой, приходил на работу с накладной грудью, на высоких каблуках и с наклеенными ресницами. Мужики не хотели пускать его в свою раздевалку, бабы изгнали из своей раздевалки. Даже с туалетом он не мог определиться, служебный туалет у нас тоже был М и Ж и он не знал куда идти, поэтому ходил через дорогу в общественный сортир.
Моя дружба с Этцель закончилась очень внезапно. В обеденный перерыв меня по громкой связи вызвали в кабинет шефа. Зайдя в приемную, я услышал крики Этцель и мужское бубнение нескольких голосов. Зайдя в кабинет, я увидел там шефа, двух полицаев и одну полицайку, двух детективов и рыдающую навзрыд Этцель. Увидев меня, она кинулась на колени и закричала
- Это не я! Мне это подкинули! Скажи всем, что я не воровка!
Все это было так неожиданно, что я несколько растерялся. Один из детективов подвел меня к компьютеру шефа, на дисплей которого выводилось изображение с нескольких установленных в торговом зале видеокамер. Запись с одной камеры детектив отмотал назад и я увидел Этцель у роющуюся в поддоне с женским нижним бельем. Была у нас такая замануха для покупательниц, когда в огромный поддон вываливали замерянные и залапанные лифчики от известных брендов и продавали их за символическую цену. Бабы рылись в этом поддоне часами, и, отыскав нужную вещь, на «сэкономленные» таким образом деньги, покупали дорогого мяса или сыра. Я ничего криминального на видео не увидел, ну роется она в тряпках и еще десяток баб рядом с ней тоже роются.
- Смотри! – Детектив тыкнул авторучкой в монитор. – Сейчас эти вещи исчезнут в ее руках.
Я пригляделся. Два или три лифчика исчезли в ее руках таинственным образом.
- А куда они делись? – спросил я вслух, еще не поняв в чем фокус.
-Вот и мы не знали, куда оно девается!- расцвел в счастливой улыбке детектив. – Но потом мы установили камеру с большим разрешением и все рассмотрели в замедленной съемке.
-Вот они где у нее! - Детектив подошел к Этцель и похлопал ее по спине. - Правда мы так и не поняли, как они туда попали. Но сейчас фрау из полиции ее обыщет и все выяснится.
Я не стал дожидаться завершения обыска, я и так обо всем догадался. Мне в детстве мама зимой продевала через рукава пальто резинку и к резинке пришивала рукавички. Рукавички всегда болтались под рукавами и не терялись. Но стоило одну рукавичку потянуть наружу, как вторая рукавичка заползала аж на спину. Видимо и Этцель веревочкой продетой через рукава затягивала лифчики в рукав или на спину и извлекала их в туалете.
- Старая дурра! - думал я. – Пятнадцать лет проработала на этом месте. Ей всего два года до пенсии, а она попалась на копеечной краже.
Последствия кражи имели место быть. Посадить Этцель не посадили, но с работы вышибли безо всякого пособия и характеристик. По этой части немецкие законы очень строгие. Ей даже решением суда запретили пять лет заходить в торговый центр.
Я не стал горевать и идти на баррикады за Этцель, раз попалась с поличным, пусть страдает, закон джунглей никто не отменял. Меня угнетала ситуация, что я остался один, без осведомителя или напарника в коллективе. У бап в коллективе всегда внутренние терки и интриги и рулить коллективом вслепую очень трудно.
На мое счастье, как только вышибли Этцель, на ее место открылась вакансия. Дали объявление в местную газету и сообщили на биржу труда.
-А почему бы не взять на это место своего человека? – подумал я. - Взять молодую рксскоязычную бабу, чтобы пахала как лошадь и было с кем по-русски поболтать.
Обзвонил всех друзей и знакомых. При массовой безработице в Германии никто не хотел устраиваться ко мне на работу. Всех смущало то, что по субботам мы работаем. А работать в субботу, желающих было мало. Еще больше не нравилось потенциальным работникам, что мы работаем в две смены. Все хотят в субботу и вечером сидеть дома у телевизора.
За пару недель по объявлению набралось десятка два кандидаток и еще пять человек прислала биржа труда. Шеф назначил всем в один день собеседование и пригласил меня присутствовать. Ничего нового на собеседовании я не услышал. Турчанки и албанки отсеялись сразу, узнав, что мы торгуем свиным салом и окороками. Все прочие не желали работать по субботам и поздно вечером.
Такой вот парадокс. Миллионы безработных, а человека на реальную работу найти невозможно. Помог его Величество Случай. Кроме Александра-Александры в торговом центре работала еще одна русскоязычная. Я с ней особо не общался. Работала она в соседнем отделе рабочей на складе, часто курила на улице, у контейнера с мусором. Выглядела она как мужик. Короткая стрижка, широкие плечи узкая задница, лицо кирпичного цвета и неизменный окурок в уголке рта. Типичная феминистка, одним словом. Я только знал, что ее зовут Татьяна.
У меня с этой Татьяной за полгода работы дальше «привет» общение не складывалось. А тут она меня выловила у мусорки и, проникновенно заглядывая мне в глаза, спросила:
- Вы же там работницу ищете?
Я подумал, что она сама хочет попроситься к нам в отдел. Но я не угадал
- У меня сестра работу ищет, - Выдала Танька отбрасывая щелчком окурок. – у нее большой опыт работы с пищевыми продуктами.
- Она работала продавцом? – Попробовал уточнить я.
- Она работала на кухне в доме престарелых. – честно призналась Танька, - но ее там выжили коллеги, и теперь ей непременно надо устроиться на работу, у них с мужем столько кредитов……
- Пусть приходит в понедельник, - сказал я
Rotfuks 19.12.15