1.
В одном из переулков неприметных,
Затерянном в трущобах где-нибудь,
Где жизнь своим невидимым кастетом
Прицельно бьёт с размаху прямо в грудь,
У тополя, в срединный месяц лета
Берёт начало мой бесславный путь.

Я вам скажу доступно и конкретно,
Всё "от" и "до", ни капли не тая,
Ведь я же не последний трус на свете:
Житуха у людей, как моль, бледна.
Высоко чтут здесь проклятых поэтов -
Проходу не даёт Говнов Иван.

Штампуя идиотские декреты,
Дурак и онанист Иван Говнов
Из общества ущербных интеллектом
Выгуливает эго. Я готов,
Взяв в руки книгу проклятых поэтов,
Бороться с этой гнидой силой слов.

2.
Визгливо лает падаль. Лаем этим
Хлестает переулок, как кнутом.
На сем четырёхлапом драндулете
Живого места нет и шерсть бугром.
А я читаю проклятых поэтов
Паршивого щенка призрев теплом.

Ко мне ластится дама полусвета,
Скиталица из красных фонарей.
Простите строгость юному эстету -
Со внешностью "чем дальше, тем милей".
Я ей читаю проклятых поэтов,
А мог бы просто всыпать пиздюлей.

Проходят мимо нищие дуэтом,
Как ангелы над ними - стаи мух,
Вымаливают истово монеты
И тянут за собою смрадный дух.
Я им читаю проклятых поэтов,
Им - жертвам беспределов и разрух.

3.
Муссируется слух о том, что где-то,
Для сирых и убогих, средь дерев
Чудак читает проклятых поэтов,
Читает, как молитву, - нараспев.
И словно по библейским трафаретам
В ногах его плешивый пёс пригрет.

Паломники здесь основали гетто.
Стекаются сюда и млад и стар,
Все лица, как одно, ко мне воздеты,
Горят священным пламенем уста.
Здесь все читают проклятых поэтов,
И я для них - святой, и.о. Христа.

...Но к осени центральные газеты
Зовут меня колонной номер пять.
По всей стране висят мои портреты
С коротким комментарием: "Он - блядь".
Сжигают книги проклятых поэтов,
Зачинщика же просят покарать.

4.
Карали по привычке на рассвете
По старой схеме: гвозди, тёрн и крест.
Каифа хает проклятых поэтов,
Толпа готова взмыть с нагретых мест,
Публично растерзать героя сплетен,
Месить его, пока не надоест.

Пилат в последний раз даёт совет мне:
"Покаялся б ты, дурень, всей стране".
Но я читаю проклятых поэтов
Едва живой, в могильной тишине.
И тысячи рассерженных еблетов
Сплошным потоком двинулись ко мне.

За то, что я нарушил "их" запреты:
Подзуживал к протестам всякий сброд,
Посмел читать им проклятых поэтов -
Кто кровь сосёт, кто плоть зубами рвёт.

Обломки, что остались от скелета,
Чахоточная падаль догрызёт.