-   Не спать, - хлопнул меня по плечу Ильгиз, - поворот где?
-   Какой поворот, - я очнулся от мыслей об Альфие, очаровательной аспирантке Сибайского гуманитарного университета, моей коллеге по работе.
-   Поворот на Иргизлы, там грунтовка и знака нет. Ты вчера сказал, что в айфоне все карты есть и жопоэс.
-   Джи-пи-эс, - поправил я и деловито достал айфон. Вчера, когда мы обсуждали маршрут, я решил, что это удобный случай похвастаться новым пятым айфоном, приобретённым недавно в кредит.
-   А у меня аккумулятор сел, - робко сказал я. Вчера я весь вечер и заполночь что-то читал и писал вконтакте. Хотел добавиться в друзья к Альфие, но так и не сделал этого. На зарядку поставить забыл.
-   Блять, ну что ты за мудак такой, ничего тебе доверить нельзя, как мы теперь этот поворот найдём?
Доверить, опять из себя начальника строит, вот надо мне было вчера полезть с этим сраным айфоном.
- Тормози, - сказал Ильгиз водителю, - иди спроси у мужика на остановке, когда поворот будет, - это уже мне.
Злость набухла упругим комом в животе, Ильгиз был родом из какой-то местной деревни, и знал все дороги. Просто издевается надо мной, но вслух я ничего не сказал, потому что это было чревато новыми порциями унижений и оскорблений. Я вылез из газельки понуро и подошел к мужчине на остановке. В машине громко засмеялись, конечно же надо мной.
Мужчина был местным башкортом крепкого телосложения и неопределённого возраста. На голове у него была тюбетейка, и я поприветствовал его:
-   Ассалам алейкум.   
-   А, - мужчина удивлённо огляделся по сторонам, - кто поссала маленько? Здесь больше никого нет.
Его ответ поставил меня в тупик. За такие шуточки в этих местах можно запросто получить лопатой по голове. Я не знал, что ответить, поддержать ли шутку? Вдруг это какая-то провокация?
-   А где твой автобус, улым? – спросил башкир.
Я удивлённо посмотрел на то место, где вышел из газельки. Машины там не было. Как они могли меня бросить? Я схватил айфон, но вспомнил что он разряжен. Стоп, а почему я не слышал, как газелька тронулась? Так они не могли уехать далеко. Что это за подлый розыгрыш?
- Меня зовут абый Урал. Твой автобус остался на твоей реке, - сказал мужчина, и как-то необычно посмотрел мне в левый глаз.
Я подавился жвачкой и начал кашлять. Мужчина похлопал меня по спине, и вдруг меня охватило восхитительное и удивительное чувство, я начал понимать всё, что происходит вокруг отчётливо ясно, я знал что этот человек передо мной должен сказать что-то очень важное.
- А где моя река, абый Урал? – спросил я, нисколько не удивляясь своему вопросу. Я знал, о чём идет речь, и знал, что эта река – другая.
 - Твоя река уходит.
- А почему она уходит?
- Потому что ты не бросил в неё мудацкое яйцо.
- Что я должен сделать? – я точно знал, что нужно что-то сделать.
- Ты должен сделать сиктым одной бабе на твоей работе.
Я немного понимал местное наречие, сиктым – это собственно то, что я и мечтал сделать с моей Альфиёй последние полгода.
- А когда мне нужно это сделать, абый Урал?
- Прямо сейчас, потому что времени больше нет. Тебя Марат отвезёт. Отойди в сторону, - жестко потребовал он.
К нам подъехал уазик, из него вышли двое мужчин, а я, пользуясь случаем, решил поссать за остановкой. И вдруг этот мир, который я понимал с такой пронзительной отчетливостью, стал от меня уходить. Почему меня бросили на остановке? Кто этот странный мужик? Откуда он знает про меня и Альфию?
- Эй, поехали, блять! – громко крикнул водитель уазика.
- Куда поехали?
- Парить муда, инен батаге, - они громко засмеялись. Я понял, что абый им всё рассказал.
- А где абый Урал? – его не было на остановке.
- В пизде на верхней полке, - снова заржали. У местных аборигенов очень своеобразное представление о чувстве юмора.
Я понял, что они отвезут меня в город, сейчас я приеду домой, помоюсь, поставлю айфон на зарядку. Я сегодня решил, что непременно добавлюсь Альфие в друзья. Так, абый сказал, что я должен её… Это какое-то наваждение было, наверное я не выспался. Да кто он такой, чтобы мне указывать?
Башкиры о чем-то переговаривались на своём, я мечтал, как мы будем переписываться с Альфиёй по вечерам. Мы приехали в город, уазик резко остановился.
- Иди.
Я вылез из машины, потом понял, что нужно дать Марату денег, но уазик тронулся так же резко, как затормозил. Меня высадили напротив универа. Был субботний летний день, в универе никого нет.  Я вспомнил, что зарядку к айфону оставил вчера в кабинете, нужно срочно позвонить Ильгизу и поинтересоваться, как они могли так подло со мной поступить. Обида подступила к горлу, сейчас я ему всё выскажу.
Я поздоровался с вахтёром, он махнул рукой, можно ничего не показывать.
Она?! Она вышла из женского туалета! Я почувствовал дрожь в коленях.
- Карл Иванович? Вы почему не на выезде?
Карл Иванович – это я. Я ненавидел своё имя, дедушка коммунист настоял назвать меня в честь Карла Маркса. В школе меня дразнили карликом, это было обидно вдвойне, потому что я невысокого роста.
Она уронила ключи, я хотел их поднять, но она сама наклонилась, и я увидел, что блузка надета на её голое тело.
- Зайдите в кабинет к Константину Михайловичу, он вам оставил задание для отчёта.
Я шел за Алфиёй и заворожено смотрел на её округлые ягодицы. И вдруг я вспомнил, как оказался на остановке, как странный мужик рассказывал про какую-то реку. Я снова отмахнул от себя этот морок прочь, и мы зашли в кабинет.
Я взял со стола бумагу, и застыл на месте с открытым ртом.
- Вы что-то хотели?
На столе лежала открытой какая-то старая книга с фотографией на странице. На фото был человек в национальной башкирской одежде. Дрожь пронзила спину, я узнал его, это был абый Урал! И он мне подмигнул!
- Да, Альфия Закировна, я хочу вам… Я хочу вас сиктым.
Альфия как-то странно улыбнулась и встала из-за стола. Сейчас она влепит мне пощёчину, с ужасом понял я. А послезавтра ректор выкинет меня с работы, Альфия была его любовницей.
Но девушка моей мечты закрыла на ключ входную дверь  и схватила меня за…

Я ехал в горы на старой отцовской шестерке. Мне было стыдно ездить на ней в городе, но сейчас было наплевать. Я обязательно должен найти абыя и всё ему рассказать. Тогда, в кабинете, случилось то, о чём я так долго мечтал. Альфия быстро оделась, поправила прическу, и сказала, чтобы я уходил. Я молча вышел, с очень странным и непонятным ощущением. Она стала мне безразлична!
Я не знал, как найду башкира. Надо поспрашивать в деревнях, они там все друг друга знают, может Марата встречу. Вот и эта остановка. Абый сидел на скамейке!
Я вышел из машины.
- Что, улым, бросил мудацкое яйцо в реку? – спросил башкир.
На меня нахлынули воспоминания, я начал торопливо пересказывать ему события.
- Знаю, знаю, егет. Это был  последний день, чтобы бросить яйцо. Когда Тенгри посылает нас в этот мир, он даёт каждому 21 мудацкое яйцо. Когда бросаешь яйцо в реку, это твой особенный день в жизни. Так ты узнал, что ты один. Так ты понял, что умрёшь. Люди не знают, что делать с яйцами, они носят их всю жизнь, а потом забирают с собой.
Я начал припоминать, что ничего такого на факультете в лекциях о тенгрианстве не было, никаких мудацких яиц. Я понял, что этот мужик – моя удача. Нужно вытащить из него побольше информации, вдруг он из какой-то не исследованной ветки традиции. Я представил, что защищу кандидатскую. Нужно разболтать мужика, задать побольше вопросов.
- Абый Урал, а у животных есть мудацкие яйца?
- Нет, улым, они есть только у людей. Это наша слабость, но в них и наша самая большая сила. Того, кто выбросит все яйца в реку, Тенгри заберёт к себе в верхний мир. Посмотри на ворону, ты видишь у неё яйца?
Я посмотрел на ворону на ветке, она сказала кар, как бы подтверждая слова абыя, и важно похлопала крыльями. Я лихорадочно начал придумывать новый вопрос, повернулся к абыю, но Урал жестом показал мне молчать.
- Езжай, вон твой автобус.
Из газельки мне махал рукой Ильгиз:
- Карл Иванович, у нас очень плотный график! Нужно ещё в Иргизлы заехать, тут через 5 километров поворот будет.
Я обернулся, чтобы попрощаться с абыем, но на остановке никого не было.