Я развелся и съехал в трущобы. Снял комнату у одной деятельной старухи. Помимо ренты она гнала приличный продукт.  Чрезвычайно популярный среди местных. Я оказался в их числе.

За распитие напитков на кухне в компании она брала с меня дополнительную  таксу. Ее услуги изрядно сушили карман. Капиталистку звали Варя. Основательная баба лет шестидесяти.

Эта ебанутая семейка нагрянула вовремя. Я был пуст и трезв. Веселовские пришли со своим. Антон вытащил ноль семь из-под рубахи. Татарка Лиза держала пиво и Рудика.  Безнадежно дрожащую тварь, ошибку селекции. Рудик шарахался собственной задницы, куда периодически совал сопливый нос.

Сели на кухне. Предположительно в долг. Антон принялся махать пойло стопками. Отработанная годами схема.  У него с татаркой были сложные отношения. Из тех, что ведут к сломанным ребрам и запоям. Антон не любил скандалить. Поэтому стремился вырубиться  прежде, чем Лиза откроет рот.

Скоро он размяк и стал крениться на бок. Я налил полный стакан и удалился в комнату. Подошел к чулану, открыл и спиной почувствовал взгляд. Обернувшись, увидел Рудика.

Псина тряслась, но смотрела в упор.


- Что тебе нужно?  - спросил я.


Рудик вздрогнул. Его качнуло туда-сюда. Затем он двинул в мою сторону, растаращив банки. Облокотился на мою голень и задвигал тазом.

  Я был ошарашен. Эта крыса открыла в себе альфа самца.


- Ладно, - сказал я. - Хочешь померяться  яйцами?


Сунув руку в чулан, я вытащил утюг. Опустил Рудику на загривок. От удара его глаза выпали из орбит. Однако, самец упорно продолжал свое дело, болтая банками.

  Я размахнулся и ударил второй раз. Его сплющило с характерным треском. Он утратил внешний вид. Перестал дышать и умер. Я победил.

Наскоро прикончив содержимое стакана, я заторопился. Лизе, например, может не понравиться  мертвый Рудик. Я схватил поверженные мощи и засунул вглубь чулана.


- Эй, что делаешь?


Я вздрогнул. Нужно вести себя естественно. Как будто ничего не произошло. Да, именно так.


- Вышел подрочить. Накатило.


- А ты смешной.  - сказала Лиза. - Каким был в детстве.


- В детстве я просто недоедал.


Татарка смотрела странно. Один из карих глаз пьяно сузился.


- Я была в тебя влюблена. - сказала она.


- Детские глупости. Тебе было четырнадцать. У тебя еще было пусто в лифчике.


Она подошла ближе. Встала на цыпочки, попыталась заглянуть мне за спину. Ее шатнуло в мою сторону. Я машинально схватил и крепко прижал ее к себе. Возраст  не прибавил ей сисек. Но пизда-то была! Я стал потеть и возбуждаться.

  У меня в объятиях была баба, а за спиной труп ее любимца. Я оказался между двух огней.


- Эй, - сказала она. - Все как в детских мечтах! А я тут Рудика искала.


  Чертов труп, казалось, жарил мне жопу!


- И поцелуй в них был детский? - спросил я.


- Конечно! Вот такой.


Она сунула мне в рот толстый язык, полный слюны. Жадно завертела им, как змеей. Затем  впилась в нижнюю губу. Господи, какое же у нее было жесткое детство.


- Ладно. - сказал я. - Поиграли в игрушки, хватит. Вернемся на кухню.


У моего друга оказалась бойкая жена. С самого детства. Я подумал, неплохо бы отодрать ее в рот. Ладно, к черту! Рудика выброшу утром.


*** 


Суббота началась со стояка. Я листал знакомые сайты. Искал чем от него избавиться. Когда я остановился на русских студентках в калитку  затарабанили.

Натянув исподнее, я вышел. Их было двое. Похожи на микроцефалов. Только глаза осознанно наглые. Тот, что повыше сунул в лицо какую-то ксиву.


- Добрый день, вы Евгений Г. ?


- Возможно.


- Что значит, возможно? Вы не уверены?


Их голоса звучали убедительно. Я еще не знал, что стряслось. Может Лиза заявила? Интересно, сколько дадут за мертвую псину.


- Проедемте с нами. Это ненадолго.


- Ладно.


Я накинул рубаху и запер калитку. Соседи, зрелые алкаши, повернули к нам свои лица-баклажаны. Посмотрели так, будто были в курсе дела.

Меня привели в зашарпанный кабинет со столом и сейфом. Эти двое тут же принялись ломать комедию. Длинный играл хорошего:


- Курите?


Он швырнул мне пачку «Винстона». Я перехватил ее, открыл:


- Бросил.


- Молодец. Давно?


- Еще не решил. - я закурил.


В это время в игру вступил второй. Он подался вперед, наклонился вплотную. Стал говорить, брызгая мелкой слюной мне за воротник:


- Ладно, ближе к делу. Что вам известно относительно Кости Г. ?


- Что? Какой кости?


- Где твой дядя, рецидивист Гагарин, сука?


- А-а. - сказал я. - Он умер.


- Как умер? Где?


- Кажется, в Греции.


- «Кажется» говоришь? То-то мы не можем его найти. Ладно, погоди немного.


Меня вывели и усадили на стул, оставили одного. Зазвонил телефон.


- Алле.


- Ты где? - спросила бывшая жена.


- В тюрьме.


- Боже, я знала, что этим все кончится.


- Кажется, я совершил убийство.


- Ты?! Убийство? Ты даже выебать меня не мог, как следует.


- Послушай...


- Заткнись. В чем тебя обвиняют на самом деле?


- Они выжидают. Хотят сломать меня. Интересовались дядей.


- Назови адрес. Я приеду, заберу тебя.


Всю дорогу она перечисляла мои недостатки. Их было достаточно много. Перед самой калиткой Вита закончила словами:


- …и весь твой сраный хлам.


Этой фразы я не понял. Потому что не слушал. Хватило трех совместных лет.


- Что?


- Ага. Тебе плевать на то, что я говорю. Из-за этого мы развелись.


- Допустим.


- Короче, ты увез кое-какое белье. Я заберу.


- Валяй.


Она заперла тачку и мы направились ко мне. Соседи сидели на своих местах. Их лица вытянулись при виде нас. Стеклянные глаза и ни блеска, ни отражения. Где их чертовы души?


- Хуй вам, козлы. - сказал я, проходя мимо них.


- Кто это? - спросила жена.


- Хорошие люди. Познакомлю?


- Спасибо, не надо.


Мы пересекли короткий двор и я отпер дверь. Внутри царил покой, лишь из щелей слегка тянуло бражкой. Приятно вернуться туда, где тебя ждут. Я открыл ноль пять.


- У тебя ничего не меняется. - начала Вита. - Бардак и пойло.


- Слушай, - взорвался я. -  Чистоплюи – люди с мелкой душой. Забирай свое и проваливай.


- Да и запах, будто сдох кто.


- Это носки.


- Ты до сих пор прячешь грязные носки в чистом белье?! Где белье?


Вита оглядела комнату. Ее взгляд  уперся в чулан. У меня вспотели ладони. Сейчас она полезет туда. Я поставил стакан.
Это было суровой необходимостью. Я шагнул, перехватил ее за талию. Присосался к осточертевшим губам. Вита секунду тормозила, затем попыталась оттолкнуть меня.


- Что ты делаешь, скотина? У меня есть мужчина.


- Не ври. - сказал я. - Когда тебя ебут – ты добрая.


- Отпусти. - голос терял тональность.


Вита боролась до тех пор, пока я не стянул с нее джинсы.


***

Наконец, я смог налить. Вита лежала поперек кровати. Ее соски до сих пор не утратили ориентации относительно тела.


- Может, начнем с начала? - спросила она. - Пусть в этот раз все будет не…


- Не могу. - отрезал я.


- Почему?


- У меня совместный ребенок. С другой женщиной.


- Скотина, видеть не могу.


Вита торопливо оделась и громко хлопнула дверью. Я добился своего – она не полезла в шкаф. Лицо невольно перекосило. От собственного цинизма и пойла. От второго больше – я махнул залпом.


- Ну что, сукин ты сын, выползешь на стопку?  - сказал я в сторону чулана.


В это время в калитку постучали. Вита могла опомниться и вернуться за шмотками. Я натянул шорты и вышел.

Снаружи стояла Лиза с каким-то хмурым мудаком. От него разило мочой и безнадежностью.

- Привет. - сказала Лиза. - Я за Рудиком. Мы его вчера забыли.


- Привет. Я…


Мудак шагнул и засипел:


- А Варя есть?


- Нет. - сказал я. - Ее дверь с обратной стороны дома.


- Послушай, друг. Мне всего чекушку…


- Это не ко мне, блять. Проваливай.


Он топтался на месте, не уходил. Пришлось пустить Лизу в дом.  Меня удручали те, кто смог пасть ниже. За последние два дня они излишне накопились у крыльца самогонщицы. Куда она пропала?

Лиза присела на кровать. С  интересом поглядела на бутылку.


- Как муж? -  я разлил.


- Мы поссорились. Он уехал. На время. Слушай…


- Что?


- Вчера. - Лиза закурила. - Мы ведь целовались с тобой по-настоящему.


Я опешил. Что она хочет этим сказать? Разболтает мужу и рассорит нас? Или это легкий намек на продолжение?


- Мне часто снится, как меня берет толпа мужчин. - она выдохнула дым. - Во все дыры. Грубо. Жестко.


Господи, что творится в голове этой бабы? Нужно держаться от нее подальше. Я молча разлил, закурил.


- Погоди, - воскликнула она. - А не мог Рудик заскочить в чулан?


- Нет, - сказал я и взмок.


- Давай проверим?


Я снова оказался у края черты, за которым следует разоблачение. Лизу срочно нужно было отвлечь, занять чем-нибудь.


- Сосать будешь? – спросил я.


- Что?!


Я подошел к ней, спустил шорты. Лиза ошарашенно глядела. Через пару секунд она впилась и стала работать. У нее оказались незаурядные способности.

Скоро Лиза привела меня в рабочее состояние. Я с усилием оторвал ее от дела. Поставил на кровать и задрал юбку. В конце концов, мы с Веселовским часто не сходились взглядами.
У Лизы была довольно тощая жопа и наскоро бритый лобок. Какой коварный ход. Женщины заблаговременно планируют блядство.


- Отхлестай меня. - закричала Лиза.


В этот момент я поймал на себе взгляд. Как будто за нами наблюдали. Фиксировали нашу половую тайну.
Из-под кровати на меня таращился глаз. Чертова псина со своими запчастями! Я попытался пнуть глаз ногой. И поскользнулся.
  Упал я довольно громко, больно растянувшись на полу. Лиза стояла раком на кровати. Теперь на меня пялилось ее натруженное нутро. Настроение резко упало.


- К черту! - я поднялся и налил себе.


- Эй, что случилось?


Лиза не двигалась, ждала продолжения. Однако на меня ее лобковые чары больше не действовали. Я закурил и натянул шорты.


- Я так не могу. - сказал я. - Твой муж - мой друг. Уходи.


Тогда она в бешенстве подскочила с кровати. Татарская кровь, излишнее проявление досады. Скандальчик.


- Ты не мужчина, нет! Даже выебать меня не смог, как следует!


В меня уже бросались такими словами. Женщины похожи в своих оскорблениях. Особенно, когда рушатся их детские фантазии.

Я сел в кресло и выпил. Подождал, пока Лиза обиженно хлопнет калиткой. Поглядел на чулан. Слишком много хлопот из-за этой каморки за последнее время.


- Выползай уже! - крикнул я.


Дверь чулана скрипнула. Наружу посыпалось разное шмотье. Чистое и грязное вперемешку. Так же вывалился кусок ДСП и человек с жидким волосом.


- Ты опасный тип, Джонни - сказал он. - Ебешь и крошишь всех входящих.


- У нас вся семейка такая. -  ответил я.


- Ебем и крошим. Начисли дядьке пару капель.


Он присел, отодвинул снедь, продул стакан. Стал насвистывать некий унылый мотивчик. Худой как скелет, дядя никогда не закусывал. Как он умудрялся выжить?


- Блять, я уже три дня не пил с живым человеком. - он махнул стакан, закурил.


Сквозь вонь его папиросы пробивался посторонний смрад. Комната была уже прилично грязной. Домовладельцы в таких случаях гонят жильцов пинками. Я стряхнул пепел на пол:


- Надо бы вынести псину.


- Забудь. - дядя хлопнул в ладоши. - Начисли-ка еще. Не создавай простой стакана.


- Меня это волнует, черт подери.  - я налил.


- Ладно, если хочешь  знать, – дядя махнул. - Псину забрала Варька. Увидела потроха с яйцами, утащила на свои нужды.


- Что?! Как она догадалась?


- Варя - престарелая развратница. Ты не знал об этом? Копалась в твоих вещах. Нюхала трусы.


- Блять…  – я замолчал.


- Но у нее шикарная толстая жопа. Много жопы. Я такие объемы ни разу в жизни не держал в руках.


- Послушай, она пропала, ее ищут всем гадюшником. Синяки атакуют мою…


- Наливай, наливай, - оборвал дядя. - Хуле пиздеть-то? Не лезь в чужую жопу.


Из каморки дяди Гагарина смердело. Я поднялся, подошел вплотную. Как много мы знаем о людях? О том, что они скрывают…

В пизду чужие скелеты. Я запер чулан. Своего дерьма хватает.