Я и Маскоу не забываем о данном друг другу слове, но в течение следующих полутора месяцев наш энтузиазм постепенно угасает. Мы опросили родственников и друзей Оливера Окта (немногие сразу же признавались в знакомстве с бывшим ментром), но никаких плодов это не принесло.
Мы не внесли заявку в Базу, поэтому расследовали это дело попутно с выполнением служебных обязанностей. За эти шесть недель Маскоу устранил девятнадцать человек. Всех не припомню, но был среди приговорённых оди, который забил свою подружку до смерти.
Такое нередко случается под воздействием алкоголя, поэтому большинство жителей предпочитают иные виды наркотиков. Большинство. Впрочем, на убийство способны даже трезвенники. Взять хотя бы Маскоу. Ни на одной из казней у него не дрогнула рука.
Мой счёт устранений с прошлого сезона не изменяется. Я не устраняю преступников, не сажусь за руль патрульной машины, не нашу форму. Может показаться, что я и не ментор вовсе.

8-го ноября в Городе отмечают 595-тилетний юбилей создания Стены, поэтому полк вардов, менторы-первогодки и их напарники, в том числе Маскоу и я, направлены для локального контроля улиц до конца народных гуляний. В этот день почти никто не работает, и жители празднуют до самого вечера. Забывая о своих индексах и отсутствия диплома как такового, жители смешиваются в единую толпу. Трейдеры, клинеры, менеджеры, фермеры, все остальные и даже оди обнимаются и поздравляют друг друга.
Вообще-то в 2044-ом основатели лишь утвердили проект Стены. Был только Город. Он создавался как альтернатива сложившемуся мировому порядку и, по сути, был экспериментом. Его основатели полагали, что обострившаяся международная ситуация в конечном итоге  приведёт я ядерной войне. И они оказались правы. Из-за экономического тупика руководители трёх мощнейших союзов больше не могли сдерживать радикальные политические силы, и весной 2047-го года взорвалась первая боеголовка. Стена к тому времени уже окружала Город. Три года, даже меньше – неплохой срок для такого объекта. Город никакого финансового или ресурсного интереса не представлял и ядерным арсеналом не обладал, потому атакам не подвергался. Последняя Война продлилась девятнадцать дней, но дым её рассеялся только через пятнадцать лет. Почти всё живое было погублено, экологические свойства планеты значительно ухудшились, во всяком случае, для людей. Кто-то сказал, что в ядерной войне не бывает победителей – только выжившие. Что ж, Город не понёс ни единой потери. В марте 2062-го года основатели запустили программу «Ковчег».  На поиск тех кто не победил в  ядерной войне, но и не проиграл, были отправлены миссионерские авиатанкеры. Так население Города увеличилось с полутора до тридцати тысяч. Сейчас нас около полумилиллиона.

В толпе я замечаю двух девушек-подростков, держащихся за руки. На одной из них футболка с принтом «СПАСИБО ОТЦАМ ГОРОДА!», на другой – «СПАСИБО БЕЗЫМЯННЫМ ОТЦАМ». В школьных буках действительно не упоминаются имена основателей Города, даже тех, кто разработал концепцию. Таким образом основатели хотели возвеличить свою идею, а не себя самих. Похвальная скромность, ничего не скажешь. Не знаю, смог бы я отказаться от того, чтобы увековечить своё имя.
- Невски! – Маскоу выглядывает из машины. – Сообщение от Базы.
- Что там? – я на ходу выбрасываю стакан кофе в урну.
- Заявка со сто пятьдесят четыре, тринадцать.
Я сажусь в машину.
- Нас отцепили от пункта?
- Ага, - кивает Маскоу с улыбкой.
- Ты, как я погляжу, рад.
- А тебе не надоело здесь торчать?
Я достаю пачку с куревом, но вспоминаю про Маскоу. Смотрю на него вопросительно.
- На здоровье, - усмехается он, и наша машина трогается с места.
Маскоу даже не морщится от заполнившего салон дыма.

Когда мы заезжаем в промышленную зону Города, огонёк добегает до фильтра.
- Давненько я здесь не бывал, - говорю. – Тут стало потише.
- Техника уменьшается в размерах, - поясняет Маскоу, - и менеджеры перемещают производства в Северный район, там помещения не такие большие, и их аренда обходится дешевле.
Наша машина останавливается у нужного адреса. Это здание для склада продукции.
- База не сообщила, в чём тут проблем? – спрашиваю.
- Неа, - Маскоу мотает головой.
- Ну, тогда давай сами узнаем.
Ворота склада открыты, и мы проходим внутрь. В дальнем конце зала стоят многочисленные контейнеры. Там же блок для рабочих. Мы проходим дальше. За одним из контейнеров припаркована машина. В салоне никого нет.
- Неплохие колёса, - замечает Маскоу.
- Кажется, мне известно, чья она, - я оглядываюсь. – Слушай, Маскоу, ты не замечаешь ничего странного.
- Ну, ты сегодня трезвый, так что…
- Очень смешно, умник. Достань ремувер и будь наготове.

Маскоу следует моему указанию и мы двигаемся дальше. Подойдя к блоку, я киваю напарнику, и тот поднимает оружие. Я открываю дверь. В блоке двое мужчин. Один из них как раз и является хозяин машины.
Тимегаси встречает нас с растерянным выражением на лице, но быстро собирается.
- Невски и Маскоу! - говорит он с улыбкой. – Не ожидал увидеть вас здесь.
- Что вы здесь делаете? – спрашиваю.
Ампаер отвечает без колебаний:
- То же, что и вы.
- Вам пришла заявка? – смешивается Маскоу.
- Именно! – подтверждает Тимегаси.
Я недовольным взглядом кошусь на новичка. Тот в ответ смущённо пожимает плечами.
- Ментор Маскоу, - произносит ампаер. – не могли бы вы перестать целиться в меня? И вообще, уберите ремувер. В нём нет необходимости. Тревога, кажется, ложная.
Тимегаси указывает рукой на второго мужчину, собираясь ещё что-то сказать, но у меня нет желания слушать его ложь.
- Маскоу, - говорю я. – Опусти ремувер, но в кобуру не убирай.
Подхожу к мужчине.
- Ваше имя?
- Я… я, - тот нервно косится мне за спину. Я оглядываюсь на Тимегаси, но он уже смотрит в сторону.
- Назовите ваше имя!
- Меня зовут Киндред Элэй.
- Что вы здесь делаете, Элэй?
- Слежу за этим складом.
- Вы – вард?
- Нет. Я… я…
- Вы оди? – догадываюсь я.
Элэй молча кивает. Я чувствую, как за моей спиной Тимегаси преминается с ноги на ногу.
- Меня попросил о помощи трейдер, - говорит Элэй.
- Как его зовут?
- Он не назвался.
- Вы служите на человека, чьего имени не знаете.
- Ну… - Элэй пожимает плечами и разводит руками. Понятно, незаконно работающий оди. Трейдера, который его нанял, найти не составит труда. Но что здесь делает Тимегаси?
- Скажите, Элэй, а почему в здании нет камер?
Оди за секунду преображается. Плечи выпрямлены, голова поднята.
- Оно готовится по снос, камеры демонтировали на время проведения этих работ, - отвечает он без запинки.
Я осматриваюсь. Останавливаю взгляд на Тимегаси. Тот в ответ улыбается и разводит руками.
- Элэй, - говорю я.
- Да, ментор.
- А с какого числа склад собираются сносить?
К этому вопросу оди не подготовили. Он снова в растерянности.
- Я… я не знаю.
- Давно вы здесь работаете?
- Ну… два… или три года… меньше трёх лет.
- И камер здесь никогда не видели?
- Ну… ну… ну да… видел как-то… но…

Дверь блока открывается снаружи. На пороге появляется бородатый мужчина с большой коробкой в руках. Какое-то мгновение смотрит на нас удивлённо.
- Ах ты ублюдок! – шипит он, глядя на Тимегаси и резко бросает коробку в Маскоу, и з которой вываливаются упаковки с хлебом.
Бородатый выбегает, и мы с Маскоу преследуем его. Беглец очень быстр. Он уже ровняется с машиной Тимегаси, когда Маскоу только достигает середины зала, а я так вообще – можно сказать, едва вышел из блока. Но преступнику не пытается удрать на машине ампаера. Он пробегает мимо неё, и несётся к выходу со склада. Маскоу останавливается и прицеливается ремувером в бородатого.
- Нет! – кричу я напарнику.
Маскоу стреляет. Булет пурпурным клубком энерговолн вылетает из дула ремувера с тихим, почти беззвучным потрескиванием. Не родилось ещё человека, способного убежать от этого заряда. К счастью, Маскоу промахивается. На стене склада зияет дыра – неровная окружность диаметром сантиметров в шестьдесят. Через неё я вижу, как проносится Бородатый. Он движется вниз по улице.
- Убери пушку, - говорю я Маскоу на бегу. – Он нам нужен живым.
Выбегая наружу, я смотрю в ту сторону, куда направлялся Бородатый. Быстро двигаюсь туда же. Быстро, но не так как Маскоу. Новичок, спрятав ремувер в кобуре, скоро опережает меня. Бежит он легко, ровно размахивая руками и почти не касаясь земли ногами.
Я даю себе очередную клятву, что брошу курить, и изо всех сил пытаюсь не отставать. Получается плохо. Но я слышу хлопок двери здания, в которой вбежал Маскоу, и следую туда.

Это хлебокомбинат. Я замечаю, что как минимум один конвейер запущен и один бейк работает. Но здесь тоже нет камер. Всё это очень странно. Над моей голвой раздаются быстрые шаги двух пар ног. Стало быть, Маскоу и преступник уже на втором этаже. Я поднимаюсь за ними по лестнице. Отсюда я вижу, что Бородатый бежит вдоль противоположной стены до пульта управления производством. Маскоу его нагоняет.
Я понимаю, что уже совсем позорно отстал, и бегу по обводящему завод пролёту. Бородатый постепенно выдыхается. Приближаясь к пульту, он замедляет шаг. Хватает что-то со стола и разворачивается лицом к Маскоу. Новичок в прыжке бросается на мужчину, и оба они падают на пол. Завязывается драка, а я не люблю опаздывать на такие мероприятия.

Через две секунды я уже почти рядом с ними. Маскоу пытается вырвать что-то из рук противника. По всей видимости, Бородатый вооружён. В какой-то момент новичок слишком увлекается, забывает про защиту, отчего пропускает удар в пах коленом и ослабляет хватку. Высвободив руки, Бородатый отталкивает Маскоу и направляет в него своё оружие. Я хватаюсь за ремувер, но слишком поздно.
Булет в мгновенье преодолевает небольшое расстояние между Бородатым и новичком. Спина Маскоу вытягивается в дугу. От него излучается пурпурное сиянье. Маскоу вскрикивает от боли, но звук этот тут же прерывается. От новичка остаётся лишь дымный контур.
К этому облаку лучше не приближаться. И я, и Бородатый ждём, когда дым рассеется, целясь друг в друг. Стрелять сейчас бессмысленно. Булет будет поглощён остатками предыдущего. Но упустить Бородатого я не могу себе позволить, ведь тот тем временем уже поднимается на ноги. Пожалуй, я готов рискнуть.

Бородатый встаёт на одно колено, продолжая держать меня на мушке. На секунду он оглядывается. Я смещаюсь в сторону и рывком приюлижаюсь к нему. Ударом ноги вышибаю ремувер руки Бородатого, затем толкаю в грудь. Тот снова оказывается на полу. Я целюсь в него из ремувера.
- Замри, ублюдок! – кричу я, стараясь сдержать гнев. Что бы там ни было, он все ещё нужнее мне живым.
Бородатый оглядывается на то место, куда упало его оружие, потом поворачивается ко мне. Глаза его выражают понимание, что сбежать не удастся, и страх. Но ещё тоску. Первое и второе мне по душе, а последнее кажется непонятным.
- Не рыпайся, и поживёшь ещё немного, - добавляю я, предвкушая допрос вне объективов камер. – А если  будешь посговорчивее, я тебе даже ни одной кости не сломаю.

Неожиданно Бородатый хватается руками за мой ремувер и сам надавливает на курок. Дуло отвечает пурпурным плевком, и принявшего такой подарок скоро не станет. Заодно булет превратит в ничто того, кто стоит поблизости. А Бородатый касается моей руки. В спешке дергаюсь назад и переваливаюсь через перекладину. Сгруппироваться я не успеваю. Пока лечу к земле, время словно замедляется, а воздух густеет. Вдруг на середине пути к полу я как будто ударяюсь обо что-то, и, надеясь найти твердыню, сучу руками. Что ж, в конечном итоге я её нахожу. Холодный бетон встречает меня совсем неласково. Последнее, что чувствую – хруст затылка.