Новый год мы решили отметить на даче у Менеджера, в Косино. Я, Джимми, Менеджер и Тимка приехали на дачу загодя, чтобы приготовить закусочку. Менеджер сказал нам, чтобы мы чистили картошку, а сам с Тимкой пошел на станцию встречать гостей.
Мы с Джимми сели чистить картошку. Почистили немного, и пошли покурить. И тут Джимими достал из кармана пачку таблеток.
- Это колеса от кашля. Полпачки съешь и оглохнешь, - пообещал мне Джимми.
Мы с Джимми съели по три таблетки. Посидели, покурили. Но нас не брало. Мы съели еще по три. И опять никакого эффекта. Тогда мы с Джимми съели еще по четыре штучки, и я сказал:
        - Джимми, это все хуйня.
        И мы вернулись к чистке нашей картошки...
Не прошло и десяти минут, как я почувствовал что-то неладное - я не мог больше чистить картошку. Тогда я бросил это дело и пошел покурить. Сделав пару затяжек, я понял, что не могу больше курить. Я решил немного полежать. Но когда я лег, я понял, что не могу лежать. Мне захотелось блевать. Но когда я попробовал блевать я понял, что я не могу блевать. Я решил поиграть на гитаре. Но когда я попробовал поиграть на гитаре, я понял, что не могу играть на гитаре. Тогда я выскочил из дома и раздетый понесся по улице. Пробежав немного, я понял, что не могу бежать. Тогда я вернулся на дачу и ушел в темную комнату, где я уже ничего не мог. А эта очкатая, бородатая джимина морда все время норовила влезть ко мне, в мою темную комнату, поря какую-то хуйню...
Первым к Менеджеру на дачу приехал Колобок - он сам знал дорогу. Буквально за полчаса Колобок воскресил меня своей жизнерадостной улыбкой. Я встал, встряхнулся и пошел встречать Новый Год. Тимка и Менеджер привели со станции остальных гостей: Нагваля, Солжа и трех заебанных бабищ. Мы сдвинули два стола и стали выставлять всякую закуску, водку и другую поебень, без которой не обходятся торжества подобного рода. Потом мы стали выбирать Деда Мороза и Снегурка. Дедом Морозом выбрали Солжа.  Быбы привязали ему к подбородку мочалку, чтобы была вместо бороды. А я стал Снегурком. Мне нацепили на голову картонный кокошник и нарумянили щечки. Все сели за стол. Выпили. Закусили. Попиздили. Снова выпили и веселье пошло.
Тимка пел под гитару свои баллады. Потом Менеджер попросил спеть меня. Но я петь не стал, потому что не выношу, когда высокое искусство опускается до кабацкого уровня. Потом мы вышли из дома, залезли на крышу и дружно оттуда поссали. Все пошли гулять, и только мы с Тимкой и с самой задроченной бабой остались на даче. Мы жрали водку, ругались матом, орали и плясали, а эта дура забилась в угол и широко раскрытыми от ужаса глазами смотрела на нас.
          Когда с гулянки вернулись гости я схватил нож и с криками:
- Танцуйте, суки! - не давал подойти им к столу...
Проснулся я после полудня. Гости уже разъехались.  За вчерашним столом сидели Менеджер, Солженицын и Колобок. Они потихонечку похмелялись. Я тоже сел за стол, и Менеджер рассказал мне о событиях, которые произошли на даче, пока я спал. Ночью, когда мы с Тимкой оглохли сердобольный Менеджер и Солж перетащили нас в темную комнату, чтобы мы не были помехой праздничному веселью. А ночью, как это бывает со мной по пьяни, я обоссался и обоссал Тимку. Но вот любопытный факт: если мои штаны оказались только чуть-чуть обмочены, то тимкины джинсы были мокрыми насквозь. Тимофей проснулся оттого, что ему было холодно и сыро. Оглянувшись на меня, безмятежно спящего рядом, Тимка понял, что я его обоссал.
- Ну как так можно? - жалостливо вопрошал Тимка, стоя возле дивана в обоссаных джинсах. - Как же так можно?
Потом он выпросил у Менеджера задроченные джинсы, которые валялись на даче и поехать в них домой.
- Вот вам наглядный пример, как можно обоссаться, а затем выйти сухим из воды, - сказал я тогда, Менеджеру, Колобку и Солжу.
И мы допили водку и разъехались по домам.



                     
​​(цикл «13 рассказов»  ноябрь 1999, Лыткарино )