Небольшой городок,рынок, середина недели-будний день, немного жарко, бабье лето. Собственно  сам вещевой рынок-здание облегчённого типа, каркас из стальных швеллеров, обшитых крашенным  гофрированным железом-с наружи.  Внутри утеплитель декорированный  пластиком-смотриться цивильно. Окон нет ,но есть световой люк на крыше, одни двери для публики , другие для обслуги. Помещение поделенно на секции, те в свою очередь на ячейки, с арендаторов взимаеться ежедневная плата. Доходное место.
Отопления нет, главное-защита от дождя ветра и снега, зато есть туалет-платный и склад для хранения багажа. В общем полусклад-полумагазин, товар находиться в непрерывном движении, вечером сдаётся в багаж, утром развешиваеться по стенам, малая часть продаётся-чем не театр.
С потолка свисают мощные галогенные светильники, зимой день короткий да и в пасмурную погоду чувствуеться нехватка света, а так никаких излишеств архитектуры. Пол выложен крупной кафельной плиткой, удобно убирать , скользко конечно, но ведь здесь никто никуда не торопиться.
И куда торопиться-середина недели, все покупатели на работе, а если и не на работе то все бегут на продуктовый рынок, к соседям, а здесь мертвый сезон. По рынку, словно по музею, бродят случайные покупатели, скорее посетители. Они даже не осознают, что именно здесь и сейчас, они могут видеть тайную жизнь рынка.
Нет, не в том смысле, что сейчас где нибудь в одной из подсобок фасуют наркотики или скупают краденное, я имею в виду другую жизнь. Весь рынок наполнен огромным количеством вещей, в основном одеждой. Вся одежда не сильно отличается друг от друга, ни ценой, ни фасоном, да и всё привезенно из одной базы, только продавцы разные, в прочем…
Это море одежды распределенно по секциям и ячейкам, они в свою очередь образуют улицы и переулки из курток, брюк, обуви, нижнего белья, носки-шарфы, перчатки платки-галстуки. С редкими вкрапленьями, где продают, игрушки и корма для животных, ну и стиральные порошки, куда ж без них. Чистое бельё-чистая совесть, вы еще стираете , тогда мы едем к вам.
Воздух пропитан спецефическими запахами склада, где то, это всё лежало зимы и вёсны, ждало своего часо, теперь вот дождалось-продажа. Если вы пришли с улицы то запах еще ничего-терпимо, некоторых даже волнует, бударажит-запах предстоящих покупок. А вот если вы здесь просидите целый день, неделю, месяц. То с вами произойдут удивительные перемены.
Нет, я не имею в виду головную боль, и то , что домашние сразу станут определять ваше присутствие в доме , уже стоя на пороге-по запаху, как охотничья собака делая стойку на дичь. Я подозреваю , что у вас оформятся смутные догадки про запах которым пропитается вся ваша одежда и волосы-просто воздух вокруг вас пропитан вечностью. Я не о нафталине, да его сейчас и не употребляют, я об вещях ,которые вывешенны на стенах рынка, собственно прилавков там как таковых нет, вещи дышат вечностью.
Вглядитесь в лица продавщиц, молодых и не очень или совсем уж пенсионерок, их кстати большинство, ибо молодость сама по себе товар. Вот она работа как жиэнь и жизнь как работа, -всегда на виду, на других посмотреть и себя показать. Прилично одеты под стать товару. Солидное занятие, профессия уходящая корнями в древность, сиди при товаре жди покупателей.
Только вот время тянется ,как смола, не сезон, наступят выходные наверстают выручку, а сейчас можно и посидеть. И сидят каждая в своём закутке-хозяйка медной горы, груды одежды свешиваются с трех сторон. А она, продавщица, как маленькое божество, бесчисленные клоны одного большого бога торговли. Сидит смежив веки, статичная поза-вечного ожидания, женская доля. А люди всё мимо и мимо, какие там покупатели, так праздношатающие-зеваки, они не стоят даже мимолётного взгляда, идите себе дальше.
Да, вот они-обитатели дна , прикрыв свои хищные клешни и страшные челюсти , грудами вещей и вещиц. Изредка только вспыхнут глазки-бусинки и опять их заволокёт сонная муть ожидания. Берегись маленькая игривая рыбка , иначе будешь втянута в безобразную пасть сильной струей. Пасть же, как таинственная пещера с мягкими сводами ,где пульсирует в центре фонтанчик-фонарик из шейных платков. Бьёться-пульсирует как живой, заманивает любопытных в западню.
Ну это так , для сравнения, а пока жрецы нового времени, ходят друг к другу в гости , пробавляються кофейком  или дошираком, всё из пакетиков, за товар не боятся все свои кругом такие же. Да и чего тревожиться, всё у всех одинаковое-и товар и судьбы и возраст пожалуй. Ведь многие из бывших, из совка, профессионалы советской торговли. Бухгалтера, завсклады, товароведы, теперь вот сидят тут-дозревают-бесмертные-струльдбурги.
Ничего не надо, ничего не жаль, вроде жизнь удалась. Строй в котором их публично презирали и втайне завидовали, рухнул в одночасье, а казалось стоять ему  на века. Нету теперь дефицита, из-за которого перед ними заискивали, сиди и радуйся, а вот поди ж ты , не рады и всё тут. В прочем насчёт дефицита еще можно поспорить, да только не с кем, молодёжь не станет слушать, да и не поймут они. Вроде наши победили, да только странная какая то вышла победа-беда да и только.
Толи жизнь катится под закат, толи из-за того, что народ валом не валит за этими самыми заграничными штанами и куртками. Вот и сидят они,как на похоронах, принаряженные, завитые и подкрашенные, а что разве пенсионеры не люди? Напряжённая сидячая поза, стоять возраст уже не тот, отстранённое выражение лица-полуявь –полусон. Словно одновременно впали в транс все продавцы на рынке, здесь они останавливают бег времени своим коллективным гипнозом. Здесь время словно спотыкаеться и превращаеться в вечность, здесь волны житейского моря перестают колыхаться их останавливают утесы из тысяч и тысяч курток, добротных серо-чёрных на синтепоне.
С ужасом и удивлением бродишь среди завалов из одежды, воздух застывший от вечного ожидания обтекает лицо. Тысячи и тысячи курток для папы Карло и глупеньких Буратино с их золотыми монетами –сольдо или эскудо. Целая вселенная из одежды разместившаяся на поле чудес, источающая странный и спецефический запах. И всё это многообразие носильных вещей давит на твоё сознание своёй мягкостью и податливостью переливаеться всеми оттенками цвета от жемчужно-серого до антрацитово-чёрного. И тут же маленькие безликие гномы с крючёчками на длинных шестах-ловцы человеческих душ.
Продавцы-демиурги  нового-старого времени, солдаты невидимой армии, всё продаёться в подлунном мире, решительно всё-даже время. Время ,которое ничего не стоит, когда нет покупателей и которое так дорого стоит, когда они есть. Сейчас-мёртвый сезон-ноль времени, ноль покупателей , а значит и денег тоже-ноль. Нулевое пространство минус бесконечность-открытый портал-добро пожаловать в вечность. Над  зданием рынка реет невидимый лозунг-Вещи вечны, дух скоротечен, жизнь лишена смысла вне денег. Аминь.