– Товарищи, разбираем инструмент быстренько, быстренько! – Деловито командовала Роза Карловна, – так, Гмыря, ты чего стоишь? А ну давай работай, балбес! Ишь, бля, встал он – руки в брюки… Пока всю территорию не уберем, никто домой не уйдет. Активнее, товарищи, активнее!
Николай поморщился, подошел к куче сваленного на траву инструмента и взял грабли с самодельной кривой деревянной ручкой. Участвующие в субботнике сотрудники конструкторского бюро машиностроительного завода «Прогресс» также нехотя разобрали орудия труда и разошлись по газону городского парка.
Главный конструктор завода Роза Карловна Капцова, желая, видимо, показать пример подчиненным, вооружилась метелкой и начала старательно сметать мусор с молодой зелененькой травки. Жопень ее при этом ритмично раскачивалась вправо – влево. Страдающий с жестокого похмелья Гмыря уперся на грабли и бесцеремонно уставился на зад начальницы, облизав пересохшие губы. В его отравленном алкоголем мозгу возникла отчаянная мысль, что неплохо было бы угандошить граблями эту тварь Розу Карловну. Постепенно, изображая из себя увлеченного труженика, Гмыря приблизился к Розе Карловне сзади. Дождавшись, когда та нагнулась за какой-то бумажкой, Николай резко выбросил грабли вперед и уебал Капцовой по ноге железным наконечником. Она громко вскрикнула от боли: «ааа, блять!» и повалилась на землю.
– Ой, простите великодушно, я случайно, – пробормотал Николай и стал приподнимать начальницу, – землица холодная еще, простудитесь. Ну что же вы?     
– Ах ты гнойный выдристок! А ну отпусти меня, сучара рваная! – Капцова попыталась ударить Гмырю локтем, но промахнулась.
Корча гримасы Роза Карловна потерла ушибленную ногу, и, когда боль немного отступила, угрожающе двинулась на Николая с его же граблями. Гмыря, только этого и ждавший, быстро убежал от нее в рощу.
Отдышавшись, Николай присел на пенек и достал из-за пазухи небольшую фляжку. Дрожащими руками открутил крышку, выдохнул и сделал большой глоток. «Ох, отцы наши небесные…»  – пробормотал он, когда водка обожгла пустой желудок. Николая передернуло, на глазах выступили слезы. Несколько минут он сидел неподвижно, словно впал в анабиоз. Затем наступило благолепие… Николай вытер рукавом выступивший на лбу пот, допил водку и закусил ириской.
Покурив, Гмыря нехотя побрел обратно на субботник. Дойдя до газона, на котором копошились работники завода, Николай заметил на земле нечто. Вздрогнув, он на мгновенье онемел от ужаса. Подрагивающими губами он негромко произнес: «нихуя себе!» и нагнулся, чтобы внимательней осмотреть находку. На земле лежал кал. Сам по себе кал, – явление для советского человека привычное и вряд ли мог вызвать подобную реакцию. Просто на этот раз гавно и по форме, и по размеру напоминало мяч для регби! Николай такого крупного куска кала не видел еще никогда. «Это не мог высрать человек!» – кровь пульсировала в его висках. Гмыря поднял правую руку вверх и заорал: «Ахтунг! Ахтунг! Внимание, товарищи! Ко мне! Все ко мне!». Рабочие с удивлением оглянулись, и неторопливо стали подтягиваться к Николаю. Роза Карловна подобрала кем-то брошенную лопату и тоже направилась к месту, где лежало гавно.
– Ахуеть! Колян, это ты что ли такую дыню высрал? – присвистнул инженер-конструктор Хохлов, разглядывая огромную кокажку.
– Ты только руками не трогай, еблан! – переживал за сохранность своей находки Гмыря.
– Это слоновье гавно? – задумчиво спросил Бобриков, – почему оно такое большое?
– Слоны дрищут калом более жидкой консистенции, это наукой установлено достоверно, – поправил очки инженер-технолог Кох.
– У меня такое ощущение, что кто-то взял кучу гавна и слепил из него вот это, ну, как из пластилина…, – задумчиво поделилась своими соображениями товарищ Майкова.
– Ну, если это так, то… То это сделал какой-то странный, скорее всего нехороший человек, – пробасил конструктор второй категории Ефремов.
– Советский человек не мог такое сделать! – отрезала Роза Карловна.
– Может быть, там внутри что-то есть? – спросил Гмыря, косясь на лопату Капцовой, – а ну-ка, Роза Карловна, дайте-ка мне инструмент.
Не дождавшись ответа, Николай выхватил лопату и осторожно ткнул ей в гавно. Она уперлась во что-то твердое. Это оказалась бутылка из-под пива. Гмыря как мог, очистил ее от кала. Внутри бутылки была какая-то бумажка. Гмыря размахнулся и лопатой разбил бутылку.  Не слушающимися руками он развернул неряшливо скомканный лист бумаги. Остальные товарищи с интересом и волнением придвинулись к Николаю. На бумаге корявым почерком было написано: «ЖРИЖОПУ!».
– Еб твою мать! – Не выдержала Роза Карловна, – это кто же, блять, такой хуйней занимается? Разве мог нормальный человек так сделать? Столько гавна сразу! Против стабильности прешь, сука?
– Вызовите кто-нибудь милицию! Это провокация! – заорал Бобриков, – отойдите все, тут могут быть следы.
Заводчане разошлись, обсуждая инцидент. Гмыря придержал Капцову за плечо, оттянул сзади ее гамаши вместе с трусиками, сунул туда руку и резким движением попытался воткнуть большой палец в анальное отверстие. Роза Карловна взвизгнула и попыталась вырваться. Гмыря прижал начальницу к себе и прошептал в розовое симпатичное ушко:
– Сегодня дашь подмышку полизать?
– Конечно, дам…, – промурлыкала Капцова, чувствуя, как в жопе уже шевелится палец Николая.