Темние закоулки в этом городе вызывают омерзение. Никогда не сохнущие лужи, покосившиеся арки, облупленные стены. Время тянется медленно и нагнетает и без того неприятную обстановку. Где же он? Когда появится? С каждой минутой сомневаюсь все больше и больше, пальцы немеют от напряжения, кусок трубы оттягивает руку. Трясутся колени и неприятная слабость в животе. Так не пойдет, так я не справлюсь. Нервы на пределе, охота двигаться, но так я могу выдать свое укрытие. Яркий свет фар... вжимаюсь всеми силами в стену... роняю трубу. Меня замечают. Как
я выгляжу? Из теплого салона дорогой иномарки? Наверно жалко, хватит бояться, будь  что будет. Выпрямляюсь, смотрю на водителя, его не видно, свет слепит... терплю. Машина проезжает... это не он. Он ходит пешком, любит гулять... Интересно что здоровая привычка послужит причиной смерти. Быстрей бы все это кончилось. Как лучше бить? Как битой? Или лучше сверху ...как топором по дровам? Он должен скончаться сразу... Я не смогу, я не смогу убить, он убил меня, а я не смогу. Пытаюсь разбудить ярость, злость или слепое отчаяние... надо помочь себе, надо отомстить.
Закрываю глаза... представляю его: идет не спеша, посвистывает и иногда пританцовывает. Тут я...Бью снизу в подбородок, хватаю левой и бью пока он не начинает заваливаться. Самое интересное... теперь ноги. Лицо носок, лицо пятка, заиграл кровавый хоровод. Подпрыгиваю, выпрямляю ноги перед приземлением, пытаюсь проломить череп, не получается с первого раза, повторяю...еще и еще... что то хрустнуло. Получилось, наконец то, адреналин на пике, продолжаю прыгать... головы нет... есть только туловище... начинаю пинать его, понимаю что бесполезно...
останавливаюсь передышать... Снова фары, уже настоящие вырывают меня из миража. Передо мной стоит он и внимательно разглядывает..

- Синицын, ты что тут делаешь в такое время?
- Да здрасти... а вы что? Тоесть здрасти...- от неожиданности впадаю в ступор, слова вылетают бесмыслеными фразами. Безрезультатно пытаюсь понять где труба, запястье хватает воздух. Черт...забыл поднять, конспиратор хренов.
- Вот ведь делать вам нечего, шляетесь по ночам, а потом плачутся что не сдали, да и что тебя тресет то так, что с тобой Синицын?
- Сука вы Вадим Александрович, - его слова про зачотку наконец пробуждают во мне холодную уверенность.
А в голове проносятся картинки недельной давности:
„я иду встречать Марину после экзамена, но пришел рано и решил подсмотреть как идут у нее дела. Приоткрыл дверь. Стол... За ним Вадим Александрович, красное вспотевшее лицо, в руке поломанный на двое карандаш, глаза закатанные. Под столом елозеет Маринка, видно только ноги, на них купленные мной красные туфли. Осознание происходящего пришло не сразу...моя улыбка медленно  превращается в белую полоску... прикрываю дверь, облокачиваюсь об стенку, водопад мыслей обрушивается на голову. Не знаю что делать...убегаю, мне стыдно, не хочу ее видеть... и терять тоже не хочу. Звоню маме, говорю что неделю не буду, сразу кладу трубку и выключаю телефон... Потом недельный запой у друга, похмельные думки и мрачные мысли. Виню себя что сбежал, ищу проблему в себе,не нахожу... понимаю что она просто блядь, наверно они все такие, сука, что с них взять, а ведь любил...по настоящему. А вот он ответит за все... больше некому.“


- Да что ты себе позволяешь щенок, да ты у меня вылетишь как пробка. Да как ты смеешь... - дальше не слушаю, лицо его стало точно таким же красным и потным как тогда, медленно опускаюсь и поднимаю трубу. Он заметил и замер, удивлено разглядывая мое оружие...
- Вы дали в рот моей девушке, - говорю, а сам понимаю всю жалость моих слов, размахиваюсь, и труба обрывает жизнь, схватившегося за сердце профессора.

    Кровь медленно течет по асфальту и сливается с грязной лужей. Становится страшно. Не могу отвезти глаза и пошевелиться. Из ступора вырывает свет от фар приближающийся машины. От страха роняю трубу и ныряю в соседний закоулок...
Покупаю бутылку водки, выпиваю половину, не помогает унять дрожь...Я убил человека... я убийца. А из за чего. Блять это все ты, прошмандовка, ты во всем виновата. Водка начинает действовать. Я должен посмотреть ей в глаза, нет она должна ответить за смерть, теперь уже все равно...Труба...чертова труба осталась там, теперь найдут, так и так бы нашли наверно. Допиваю бутылку. Сука ты маринка, держись теперь. Включаю телефон, куча сообщений и пропущенных звонков. Захожу на маринкины, три смски. Читаю и маленький сквер вздрагивает от моего отчаянного громкого крика.

„привет зая :-* сейчас такое было!!! на зачоте, так нервничала, уронила все билеты, пока доставала шатнула стол и пролила кофе на штаны Саннычу, вообщем он перенервничал, в больницу отвезли, я сейчас с натахой в глобусе. подходи, все расскажу...“

„зая ты где? как включишь телефон обязательно позвони, мама твоя волнуется очень...да и я тоже :-*“

„узнала что ты у славы, что случилось, почему прячешься? очень скучаю и люблю. надеюсь пока еще твоя, марина (((((((((“