Я не мог не остановиться. Красивую, яркую девушку всегда видно издалека. На фоне серого пейзажа осенних улиц её выделяла белая курточка. Подъехав поближе я смог рассмотреть и модные рыжие сапожки "казачок" с небольшим скошенным каблучком, и коротенькую юбчонку, слегка прикрывавшую длинные ноги облачённые в лосины, и беленький беретик, кокетливо сдвинутый набок, а большие груди просто сами бросались в глаза, лаская взор.

Она стояла на бордюре и в её позе читалось желание остановить такси. Лёгкий взмах её руки и я упёрся колесом в поребрик. Она улыбалась, хвастаясь белоснежным жемчугом ровных зубов, и даже, едва заметный тёмный пушок над верхней губой, не портил её лицо, а наоборот придавал ему сексуальность.

- Садись, красавица, поехали кататься. - предложил я ей, когда она открыла дверь и только собиралась мне что-то сказать.
Продолжая дарить очаровательную улыбку, она села на переднее сиденье, зачем-то одёрнула юбочку, которая всё равно не могла скрыть прекрасного вида красивых ног, и сказала:
- Мне надо на Вязовую.
- А потом? - поинтересовался я.
- А потом у меня дела.

Ёмаё, какие же у тебя глаза чернющие!!! А карие искорки, того и гляди, зажгут моё сердце.
В дороге я признался ей, что влюблён в неё ещё с детского садика и все эти почти двадцать лет бережно хранил огонёк своего чувства и не терял надежды опять встретить её и рассказать о своих одиноких страданиях.

- Так как, насчёт покататься? - я наматывал вокруг пальца отданный ею за проезд трояк, когда мы приехали на место.
- Даже не знаю, что тебе сказать. Ты мне сдачу, хотя бы рубль, отдашь, Ромео?
- Понимаешь, какая печалька. Нету у меня сейчас рубля. Ты оставь телефончик, а я завтра позвоню тебе и завезу его. Честное пионерское. - для убедительности я поднял правую руку, изображая салют, а левой затолкал поглубже в накладной карман мятые рубли.

Она улыбнулась, хмыкнула от бессмысленности попытки сейчас получить сдачу, и оставила эту надежду пожить до завтра.
- Ну чтож, записывай. - и она продиктовала циферки.
- Только это мой рабочий телефон, домашнего у меня нет. Я работаю в парикмахерской в Доме Быта, где ты меня посадил. Зовут меня Люда, завтра я буду работать до трёх. А тебя как зовут, таксюга?
- Зови меня Ванечкой. Я тебе обязательно завтра позвоню.
- Чтож, буду ждать. - она опять одарила меня улыбкой и мне показалось, что про рубль она уже забыла.

На следующий день мы встретились с Людочкой и я вернул ей обещанный рубль, правда, замылил остальные шисят копеек сдачи, но зато пригласил сходить в ресторан. Она была совсем не против и, прощаясь у её подъезда, даже чмокнула меня в щёчку. На свидание она не опоздала, так как я предупредил её, что больше пяти минут не жду. У входа в ресторан к этому времени уже скопилась небольшая толпа желающих попасть внутрь. Рассекая её вежливыми просьбами: "позвольте....разрешите....будьте любезны....у нас заказано....девушка, пропустите леди" мы пробились к стеклянной двери с бессмертной табличкой "мест нет". Знакомая фигура швейцара Геши, в фуражке с золотым ободком и расшитой галунами ливрее, при виде меня отодвинула засов и протянула руку для пожатия. Зажатый между моими пальцами троячок благополучно сменил хозяина и мы прошли в просторный вестибюль заведения.

Сегодня Людочка была одета в трикотажное полосатое платье, мелкие петельки которого, нежно обволакивали стройную фигуру с великолепной грудью, которая с лихвой компенсировала маленький размер попки. Пройдя в главный зал, я сразу же увидел Маринку. Не увидеть её было невозможно, потому что её рост был всего на несколько сантиметров больше ширины её бёдер. Она не ходила, а катилась по залу с гордо поднятым на уровне головы разносом, плотно занятого бутылками и закусками. Попасть за столик к Маринке считалось за счастье, потому что обслуживала она всегда быстро, вежливо, с неизменной улыбкой и в постоянных клиентах у неё числились не дешёвые бухгалтера и мелкие чиновники, а вахтовики, моряки, гаишники и таксисты. Маринка была честной официанткой, обсчитывала не больше чем на 10% и не любила тратить время на выписку счетов, предпочитая занять его живым делом.

Убрав табличку "столик занят", она усадила нас в кабинку в конце зала подальше от эстрады. В то время, чтобы завоевать девушку, не надо было делать дорогие подарки, возить по заграничным курортам, ошеломлять избранницу многотысячными счетами за ресторан или роскошным автомобилем, достаточно было прокатить её на трамвае и угостить мороженкой и если возникало обоюдное влечение, то дальнейшая проблема состояла только в поиске места и времени. То, что влечение уже зародилось, я не сомневался. Это проявлялось и в тесном прижатии ко мне грудью, когда она брала меня под руку, и в кокетливых взглядах, и в послушном исполнении моих маленьких просьб, и в других незначительных жестах и поступках. Поэтому наш поход в ресторан был скорее дань традиции, чем условие для дальнейшего развития отношений и чем он закончится, мы уже знали.

После третьей рюмки водки Людочка зажгла блеск в глазах и, танцуя медленный танец, уже нежно поглаживала мне шею, положив голову на плечо. Сегодня она была на высоких шпильках и почти сравнялась со мной в росте. Переступая с ноги на ногу, мы изображали танец, я прижимал её к себе слегка раскачивая и шоркая упругими грудями по своей груди, покусывал мочку уха и, дразня её шею поцелуями, рождал желание. Ответные поцелуи и шумное Людочкино дыхание, говорило мне о том, что мы зря тратим здесь время и пора сменить обстановку.

Выпив на посошок и взяв у Маринки на всякий случай ещё одну бутылку водки, мы поймали такси и поехали к Люде домой. Жила она с отцом, который постоянно был в разъездах и командировках, поэтому Людочка часто оставалась одна, полновластной хозяйкой двухкомнатной "хрущёвки". Знакомясь с квартирой, мы быстро дошли до спальни, где у меня кончились силы сдерживать похоть и сняв с неё платье, я набросился на упругие мячики грудей, на которых гордо возвышались крупные цилиндрики сосков. Основательно измяв и изжамкав два высших Людочкиных образования, я продолжил путешествие по юному телу и в районе пупка обнаружил ещё одну эрогенную зону, заставив тело выгибаться дугой и выдыхать стоны. Последний пункт экскурсии, заждавшийся своего посетителя, уже истекал влагой. Мохнорылая жорлочка, не знавшая ножниц и бритвы, после непродолжительных моих поисков в волосяных джунглях, открылась и отдала на растерзание крупный клитор. Основательно изучив местность и превратив её в болото, разведчики покинули пухлогубую пещеру, предоставив право обживать жилище своему хозяину, который уже разбух и напрягся в предчувствии приятного занятия. Более тесное знакомство закончилось дикими криками и соседскими стуками в стену.

Потом мы всю ночь пили водку и наслаждали себя ласками.