Невозможно повествовать о событиях девяностых годов без упоминания «братков», попросту говоря -  бандитов. Именно они и стали своеобразной меткой той эпохи. Они целыми днями кружили по «бизнес-комьюнити» в поисках повода к «сотрудничеству», иначе говоря –  грабежу. 

  Как и все люди, бандиты были разными: один умный, кто-то поглупей, этот качался штангой, а другой сидел на игле… Была у них и общая черта – показная жестокость, скорее даже циничное отсутствие жалости, даже похвальба – кто «зверее».  Начав «плющить коммерса», останавливаться было нельзя – свои загрызут.

  В девяностые все, как Буратины, верили в возможность внезапного обогащения, и, самое удивительное, многим это удавалось. Всё происходило настолько легко, что казалось, будет продолжаться вечно: авантюрные спекуляции, ларьки, разборки и прочие атрибуты туземной бедности и богатства…

  В то время у меня с компаньоном был маленький магазин бытовой электроники:  телевизоры, видеотехника и так далее. Зарабатывать получалось неплохо, несмотря на то, что располагались  в цокольном этаже дома, по сути – в подвале.

  Проект был из числа тех, что называют «с нуля». И поэтому отлично запомнился первый покупатель.  Ещё не было вывески, витрин, кассы. Даже рекламы не было. Была только  партия видеоплееров «Голдстар» и чёрно-белый советский телевизор для проверки товара.

  И вдруг вбегает какой-то мужик в дешёвой куртке и насмерть вытертых джинсах.  Вожделенно смотрит на стопку «Голдстаров», потом переводит взгляд  и говорит:
  - Это… Парни… Я слышал, тут «видаки» продают?
  Откуда он взялся –  реально непонятно. Но именно ему я продал первый видеоплеер. 

  Магазин встал на ноги довольно быстро.  Естественно,  периодически появлялась разного рода нечисть, которая пыталась откусить что-то своё. От обычного хулиганья помогал опорный пункт  с участковым и мой газовый пистолет, который я  таскал в кобуре под мышкой.  Серьёзные бандиты на огромных джипах приезжали редко. Мой скромный бизнес не представлял интереса:  полным ходом шло  акционирование заводов и фабрик. «Бомбить» же ездили откровенные аутсайдеры бандитского бизнеса. 

  Как раз с ними и было больше всего проблем. Они не стремились «легализоваться», как бандиты старой волны, им это было не нужно. Жить сейчас и сегодня – вот их девиз. Девки и наркота  – предел мечтаний. Но именно они, «отмороженные», оставили больше всего трупов по окрестным лесам. Убийство стало идеальным способом решения проблем. Любых проблем, понимаете? Нужна еда – убил, съел. Нужны деньги – убил, отобрал. Нужна машина – тоже кто-то стал трупом…

  Общение с подобной публикой оказалось в определённом смысле  школой жизни. И я отлично  усвоил ключевой принцип: если начинаешь играть по их правилам – обязательно проиграешь. Нужно действовать другими методами, к которым они не привыкли: переговоры, хитрость и компромиссы.  А драка, тем более стрельба, означают финал, в котором ты стопроцентно становишься «терпилой».  Поскольку это их среда, бульон, в котором они варятся ежечасно…

  Однажды в магазин приехала компания на чёрной тонированной «восьмёрке» (по тем временам модная тачка). Трое накуренных молодцов в одинаковых спортивных костюмах «Адидас» со стандартно бритыми черепами. Долго и шумно выбирали себе телевизор («чисто в офис»).  Наконец рассчитались, потащили приобретение себе  в машину.  Я вышел следом покурить.

  Пока двое впихивали коробку в багажник, один подвалил ко мне:
  - Слышь, а это чё…  Твой магазин-то?
  - Угу.
  - С кем работаешь?
  Это  подразумевало:  «Кто твоя крыша?» Уже тогда у меня  был  ответ, опередивший своё истинное значение лет  на пять.
  - С милицией.
  - И чё, помогает?
  - Хочешь проверить?
  - Хочу! – заявил  он. – Давай, приводи завтра свою крышу… Перетрём.

  В этот момент из своей каморки вышел участковый Андрюха. Как обычно, с невозможного похмелья: фуражка набекрень, рубашка расстегнута, заплывшие маленькие глазки зло смотрят на мир.  Бритоголовый улыбнулся, и Андрюха это заметил. Подошёл вплотную, дыхнул перегаром:

  - Что-то смешное, да?
  Молодец сразу перестал улыбаться:
  - Пацаны, у нас тут герой!

  Я заметил, что бандиты потянули из багажника блестящие бейсбольные биты, и  сунул руку под куртку поближе к рукоятке газового пистолета. Каждый знал, почему эта бита металлическая, а не из дерева, например.  Ответ был  ужасающе прост: с металла проще отмывалась кровь.

  - Ты чего, мент? 

  Нужно отметить, что отношение к милиции уже тогда  было снисходительным, как к великовозрастному, но туповатому, не приспособленному к рыночным реалиям детине. Именно тогда придуман анекдот: «Милиционер застрелил своего сослуживца, затем застрелился сам. Свою вину он пока отрицает...»

  - А ну брысь отсюда! – рявкнул Андрюха. – Понаехали тут, босота!

  Вообще-то конфликт можно было решить единственной банкой пива.  И тогда громилы мгновенно превратились бы из «босоты» в лучших милицейских  друзей. Но никто из троицы до этого не додумался. И поэтому обступили, угрожающе размахивая битами.  На нас вылился шквал проклятий, в которых прослеживалась основная мысль: смерть – это самое безобидное, что нас ждет.

  На что рассчитывал участковый, непонятно: оружие он никогда не носил, поскольку вполне обоснованно боялся потерять его спьяну. Я же незаметно снял газовый пистолет с предохранителя.  О том, чтобы ретироваться,  даже не думал, прекрасно понимая, что тогда незамедлительно наступит конец света и распад собственной личности (я уже не говорю о магазине – мгновенно разграбят). 

  Вдруг  скрипнули тормоза. Мы повернули головы: рядом  остановился огромный японский джип.  Для меня уже тогда не было секретом, «зачем люди покупают большие машины» -  как раз для того, чтобы исключить  разночтения, «кто тут главный».  И сейчас было яснее ясного: прибыл демон значительно выше рангом, нежели троица в адидасовских  костюмах. 

  Тонированное стекло опустилось, высунулась круглая физиономия с клочками рыжей растительности на макушке. Пушистые  белые ресницы делали  её обладателя похожим на подслеповатого поросёнка. Точнее, на злющего кабана.

  - Кто старший? –  спросил он.
  Всё молчали.
  - Я спрашиваю, кто здесь старший? – повторил он  ещё более внушительным тоном.

  Один  из молодцов опустил биту, неохотно признался:
  - Ну я…  А ты кто?
  -  Я - Сергей Юрьевич.  А ты - поди сюда…
  Не знаю, о чём они говорили. Разговор шёл вполголоса.  Но в итоге  вдруг пожали друг другу руки.
  «Старший» вернулся к своим:
  - Поехали отсюда…

  Те молча побросали биты в багажник, забрались в «восьмёрку». Из приоткрытых окон заструился сладковатый дымок марихуаны. Сергей Юрьевич усмехнулся и поднял стекло вверх. Могучий внедорожник плавно тронулся с места, вслед поплелась чёрная тонированная  машина ещё того, советского производства…

  Как только автомобили скрылись  за поворотом, я  вернул пистолет на предохранитель, обернулся  к участковому:
  - Кто это был?
  Но  Андрюху уже заботили совершенно другие проблемы:
  - Пивка бы сейчас… Холодненького… У тебя нет, а? 

  Разумеется, я проставился:  нужно уметь быть благодарным. Ибо шарик, на котором мы все существуем, довольно маленький, и всегда наступает время, когда кто-то прикатывается к кому-то.  Естественно,  в этот момент положение может быть диаметрально разным: сегодня ты царь горы, а завтра…

  Не уверен, как сложилась судьба молодцев из тонированной «восьмёрки», но не  без основания полагаю, что всех троих давно нет в живых.  Поскольку жизнь у подобных кадров во второй половине девяностых складывалась по трем известным сценариям: застрелили, скололся, убили в тюряге (как вариант – подцепил туберкулез).

  Я же отдал магазин бытовой техники своему тогдашнему компаньону, а сам занялся другими направлениями. Время продолжало оставаться весьма привлекательным для разного рода авантюрных спекуляций.  Андрюха тоже не стал задерживаться в подвальчике. Однажды, после особенно жёсткого запоя, вдруг изъявил желание навсегда убыть из органов.  И убыл, не дождавшись выслуги лет…

  Сергея Юрьевича я видел дважды. Первый раз – на похоронах одного парня, который пару лет трудился у меня менеджером. Здоровый амбал, а умер  за обидных три дня:  менингит. Авторитет же оказался его дальним родственником.  Подвыпив,  начал блажить: «Ментяры проклятые… Это они тебя убили, Саня! Ментовские сволочи!» И рвал с головы клочки редких волос.  Не знаю, что ему там помстилось, но вид у него в этот момент был совершенно безумный.

  Второй раз он  попался мне на глаза много позже, на презентации фешенебельного торгового центра. Я туда был приглашён как один из перспективных  потенциальных клиентов. Прибыв чуть раньше,  коротал время возле фуршетного столика и наблюдал за гостями. 

  Когда к символической красной ленте потянулась торжественная делегация,  не сразу поверил своим глазам: возглавлял её Сергей Юрьевич. В шикарнейшем  костюме из необычно  переливающейся ткани, превосходном галстуке, с дорогущими часами, надетыми «по-президентски»  на правую руку. Именно он неторопливо перерезал ленточку, именно ему похлопала публика, именно его покрыли вспышками репортеры.

  Затем он толкнул речь.

  - Здрасьте… Мы все, значит, под моим руководством, строили этот центр. Центр, короче, получился отличный. Цены тут будут классные, магазинов откроем много. Ну и сервис, понятное дело, будет на уровне – отвечаю… А сейчас вам покажут презентацию, короче, что и как там у нас…

  На большом экране замелькали кадры с проектора.  Я наклонился к одному из гостей:
  - Не подскажете, кто это выступал?
  - Председатель совета директоров, - ответил тот. -  Очень серьезный мужчина! Авторитетный!

  После презентации отправились в экскурсию по торговому центру. Впереди, на правах хозяина, шествовал Сергей Юрьевич, позади шла свита, где каждый отставал ровно на то расстояние, которое полагалось по служебной иерархии.   

  В толпе я вдруг заметил старого знакомого – бывшего участкового. Отставка явно пошла ему на пользу:  округлился, раздобрел, стал хорошо одеваться. Но взгляд  остался прежний:  ментовской, цепкий. Этим взглядом он мгновенно вычислил меня среди гостей. Немного притормозил, и вскоре я жал ему руку:

  - Привет! – сказал он. – Сколько лет, сколько зим!
  - Много, - согласился я. – А ты что тут делаешь?
  - Так  фирмой у брата руковожу!
  - Какого брата?

  - Известное дело, какого! – он кивнул на переливающуюся спину Сергея Юрьевича. – Родного своего брата, единокровного.  Вопросов приходится много решать: и бизнесом заниматься, и производством. Даже крыши ремонтировать, прикинь?
  - Какие крыши?
  - Нормальные крыши. Над головой. Которые. Чтобы не текли. И всё такое… У тебя самого, кстати,  как с этим делом, не протекает?
  Я отрицательно мотнул головой.
  - Ну тогда ладно… Ты заходи, если что…

  Он сунул визитную карточку и поспешил дальше. Я смотрел ему вслед и никак не мог понять, почему спина его кажется затянутой в мышиный милицейский китель. Но, думаю, в его работе это не помешает.  Никак не помешает.