До этого дня я никогда не пробовал человечины. Все как-то не приходилось. Но, наткнувшись сегодня на закоченевшее тельце, заметенное снегом, я мгновенно плюнул, на эфемерные моральные принципы с детства, внушаемые мне, и с жадностью набросился на мерзлую плоть. Впрочем, неделя на одном брикете китайской лапши быстрого приготовления, любого доведет до каннибализма.
С трудом, срезая ломтики мороженого мяса, видавшим лучшие времена хлеборезом, я второпях набивал утробу, мечтая о майонезе. Немного наевшись и уняв накативший на меня прилив жадности, я со стыдом заметил остекленелый  взгляд детских глаз, с укором уставившихся на недоеденную ногу. Что-то щелкнуло во мне, и я не зная зачем, закидал голову трупа снегом. Вроде бы стало легче. Вновь вернулся к трапезе, но уже без прежнего энтузиазма. Мясо не хотело резаться, давно превратившись в камень, нога беспорядочно дергалась, сводя с ума.
- Ууу блядь строганина.- Непроизвольно вырвалось у меня.
Сжав кулаки, я  мысленно сосчитал до десяти. В кои то веки мне крупно повезло, а я закатываю истерики. Здесь не меньше 15 килограм чистого мяса, мороз не даст ему испортиться, так что можно растянуть на пару месяцев, а то и больше, что еще нужно?
- Соли! - Возопил разум.
- Соли бля. Где ж ее взять? – ответил я сам себе, по привычке добавив - Кризис бля!
Внезапно о себе напомнила недавно проглоченная пища. Вступив в реакцию с отупевшим от голода мозгом, она вызвала приступ слуховых и вкусовых галлюцинаций. В завывании вьюги мне послышался детский смех, а во рту появился вкус хорошо прожаренного шашлыка из свинины, вымоченной в краснодарском соусе. Отвесив себе хорошую пощечину, я понял, что без куска жареного мяса рассудок точно не выдержит. Наломав веток в ближайших кустах, я извлек из штанов один из скомканных газетных листов, засунутых туда в целях утепления, и свое второе, после ножа, сокровище, черную зажигалку Cricket. Совсем недавно зажигалок у меня было две, но пришлось выбирать, либо две зажигалки, либо бэпэшка. Причем выбор был сделан правильно, без лапши я бы склеился еще пару дней назад. На шестой месяц голодания, начинаешь очень четко чувствовать свой предел. За этими невеселыми мыслями, я разжег костер и принялся отделять ногу.
Через пол часа в воздухе распространился аромат, от которого сразу же повеяло теплом и домашним уютом. Предвкушая предстоящий пир, я попытался расслабиться, но обострившиеся в последнее время инстинкты, ошарашили меня новым знанием, рядом кто-то есть. Мясо полетело в снег, а я, выставив перед собой нож, закрутился на месте, ища глазами незваного гостя.
- Выходи я тебя вижу! – блефанул я в темноту.
Ответа не последовало, и я уже было решил, что это очередной приступ паранойи, но тут один из сугробов зашевелился, на глазах трансформируясь в сказочное существо.
- Прошу прощения, что побеспокоил вас. – заговорило существо.
- Подними руки и выходи на свет – не стал разъебать я.
Странная фигура подняла руки и двинулась ко мне. Вблизи существо оказалось еще не старым дедом, закутанным с головы до ног в разноцветное тряпье.
- Еще раз прошу прощения, что вторгся к вам без приглашения. – замямлил старик.
-Чо надо – оборвал я его лепет. Хотя по взгляду, устремленному на мясо, уже догадался, в чем дело.
- Простите забыл представиться Моисей Карлович Гольденберг.
- Еврей. – без особых эмоций констатировал я.
- Не без этого. – грустно улыбнулся Моисей.
- Чо хотел то? -  уже более спокойно спросил я, но нож не опустил.
- Видите ли милостивый государь, - начал еврей издалека. - последнее время я нахожусь в очень сложной, я бы даже сказал критической ситуации. Мне крайне неловко просить вас, но в виду того, что вокруг больше никого нет, не могли бы вы поделиться со мной вашим ужином или хотя бы его остатками.
И спеша опередить мой категорический отказ, прибавил – В знак моих добрых намерений прошу принять скромный презент.
Рука еврея исчезла в бесконечных слоях окутывающей его материи, и извлекла оттуда бутылку до боли напоминающую настойку боярышника.
- К сожалению, моя язва не позволяет злоупотреблять сим напитком, но я был бы рад преподнести его вам, без каких либо обязательств с вашей стороны.
При виде спирта по моему телу побежала мелкая дрожь, и потянуло внизу живота. Я задумался, а не отобрать ли у жида боярышник, а его самого присовокупить к моим стратегическим запасам мяса, но будучи в душе человеком добрым, жестом позвал гостя к костру и убрал нож. В любом случае бухло, еврей отдает сам, а завалить его можно будет и после ужина. 
Мясо за время нашего диалога не успело остыть, и  я поделил его на две равные порции. Ели молча. Без лишних причмокиваний и кряхтения. Лишь Моисей изредка косился на лежащий неподалеку одноногий труп, но так, что бы я не видел.
- Ну чо доставай свой денатурат. - повеселел я, закончив есть.
Еврей суетно вытащил бутылку и  протянул мне.
- Сначала сам въеби – осадил я его.
- Видите ли язва… - начал жевать он.
Я молча вытащил из-за пазухи нож. Еврей быстренько открутил крышку и припал к горлышку.
- Все хватит – я вырвал бутылку и накатил сам. Сладостный пожар прокатился по горлу, разливаясь разноцветной радугой, по телу, неся тепло и успокоение. Каждая клеточка моего организма восторженно встретила, столь давно позабытого друга. Хмель вштырил мгновенно. Я растащился у костра,  вытянув ноги, и потянулся в карман за сигаретами, запоздало вспомнив, что их там не было уже два года.
- Ну рассказывай еврейчик, кто ты? Откуда?
  Моисей Карлович прочистил горло. – Бывший Профессор Ижевского Государственного Университета декан кафедры Финансы и Кредит, к вашим услугам.
- Еврей экономист значит? – я потер руки, предвкушая диспут. – Ну, расскажи-ка мне, как вы страну просрали?
  - Собственно к данному кризису, я имею весьма косвенное отношение. - начал мазаться еврей. – Я по большей части педагог, а не воротила финансовых потоков.
- Все вы не причем. – не поверил я. – как лаве рубить, тут как тут, а как жрать нехуй стало, мы ни причем. Кто же по-вашему виноват,? Кто козел отпущения?
- Наше сегодняшнее плачевное положение, результат наложения множества различных, во многом не связанных друг с другом факторов. – принялся умничать еврей. – начало было положено в США, еще в восьмидесятые недальновидной политикой Рональда Рейгана стимулировавшей бум потребительских кредитов, но основные события пришлись на  двухтысячные. Кризис  высокорисковых ипотечных кредитов в 2007, затем обвал фондовых рынков и крах американских инвестиционных гигантов таких как Lehman Brothers и Merrill Lynch приведший к глобальной рецессии мировой экономики.
- То есть ты хочешь сказать, что ни Гринспен, ни  Бернанке, ни Сорос, эти всадники апокалипсиса, обосравшие в мгновение ока весь мир, не были евреями? – не удержавшись подъебал я.
Профессор замешкался.
- Я не отрицаю причастность богатых еврейских семейств США к началу кризиса, - наконец выдавил он из себя – Но спады экономик бывали и раньше. Великая депрессия тянулась 10 лет, и в конце концов, все равно закончилась ростом. Здесь же все пошло иначе. В 2010 все думали что дно кризиса достигнуто, фондовые индексы пошли вверх, но Вторая Волна все перепутала.
Я невольно вздрогнул, при слове Вторая Волна. Воспоминания о расставании с привычным образом жизни были еще так свежи. Вторая Волна Пиздеца. ВВП как прозвали ее позже, в честь другого ВВП, принявшего мученическую смерть от сатанист-коммунистов прямо на заседании парламента. ВВП: час расплаты за ипотеку, час черного пристава, час глада и хлада.
- Конечно, опять не обошлось без Соединенных Штатов – продолжал гипнотизировать еврей, - на новой волне объявивших дефолт, окончательно похоронив мировую финансовую систему. Сырьевые цены покатились вниз. А когда нефть достигла 15 долларов за баррель, оказалось что ее добыча на всех Российских месторождениях нерентабельна. Это было начало конца России как суверенного государства.
- Вот пиндосы! – вознегодовал я, допивая спирт.- Ну хуй с ней с нефтью и суверенностью! Как мы до этого докатились?! – я с силой воткнул нож в лежащую рядом, мороженую голень.
  - Остальное дело времени. – подытожил еврей - Последовавшие за кризисом засухи и морозы 12,13, и 14 годов окончательно разрушили экономику и инфраструктуру. Голод и эпидемии, привели к обострению политических и национальных конфликтов. В конце концов, Китай аннексировал Дальний Восток, а Центральная Россия развалилась на десятки марионеточных государств, без устали грызущихся между собой за остатки ресурсов.
Я, пошатываясь, встал поссать. В голове кружились обрывки воспоминаний, фраз, смазанных образов. Но больше всего донимал вопрос.  Как можно, за какой то десяток лет профукать державу, просуществовавшую сотни лет? Как мы могли это допустить? Могли ли мы вообще это не допустить?
Яркая вспышка опрокинула землю. Это удар сзади, тлеющей жердью, сбил меня с ног. Кровь хлынула из разбитой головы, заливая глаза и убегая за шиворот. Я уткнувшись лицом в снег, чувствую как недоотлитая моча продолжает бежать,  заливая штанины, даря мимолетное тепло ногам. Переворачиваюсь на бок, и получаю еще один удар, крошащий зубы и челюсть. Мой гость отбрасывает дрын в сторону, с любопытством рассматривая меня.
- Ты…суука… - хриплю я, давясь кровью и осколками зубов.
- Ничего личного – лыбится мне иуда, неспешно подбирая оставленный у костра нож. – С вашей стороны было достаточно глупо, ослаблять бдительность в нынешние времена. Как же все-таки вы русские предсказуемы. Стоит вам выпить и начать политическую полемику, считайте, все пропало. Можно брать вас голыми руками. 
- Суука… - повторяюсь я.
- Вот вы давеча спрашивали, кто во всем виноват - глумится еврей, пробуя пальцем остроту ножа. – Так вот, вам и ответ. Вы сами просрали Россию. Вы и вам подобные. Вместо работы, заливающие шары, жалуясь при этом на далекую Америку. Вы, решившие, что кто-то должен обо всем за вас позаботиться. Вы, серое быдло, не способное на созидание.
- Все сказал, морда жидовская? – сплюнув тягучую красную слюну, спросил я.
- Вобщем-то да. – Еврей взмахнув ножом двинулся ко мне – Возможно в другое время, при других обстоятельствах…
Выстрел взорвал ночную тишину. Еврей вздрогнул, прижал руку к животу, недоверчиво поднял ладонь к глазам и как подкошенный повалился на снег.
Мое третье сокровище, старый, добрый ПМ, как всегда не подвел. Последняя пуля, оставленная мною для себя, покоилась теперь в жидовских кишках. Но мне не было жалко этот злосчастный патрон, вокруг и так предостаточно способов расстаться с жизнью.
Я лежал и смотрел на звезды. Что им до нашей возни, светилам далеких миров. Что им до кризисов, дефолтов и прочей шелупони. Вечен лишь их свет.
А все таки не плохо посидели, - подумалось мне, - душевно.