- Как ты сегодня, братишка?
- Нормально…
- Вялый ты что-то… болит голова?
- Ну, так вчера отожгли нереально… разве же можно так в наши года?
- Как эту сучку-то звали?
- Елена. Выла, в натуре, как дикий койот! Да и воняла, пардон, как гиена…
- Брось ты… Для ровного счета – сойдет.
- Слушай, и правда - полсотни! Неплохо. Это – за двадцать неполных годков?
- Да уж… красивая цифра. Эпоха! Славное прошлое…
- Э, не дай Бог! Что за уныние?! Соточку нахнем, а уж тогда, может быть…
- Погоди. Помнишь, как я свою первую трахал?
- Белые брызги на белой груди… Анечка, Нюрка, красавица… Боже! Вспомнишь – и сразу озноб до костей… Гладкая попочка, нежная кожа…
- Да… и чем ниже – тем глаже, нежней…
- Нынче и сам не поверишь, что бросил целых шесть палок – и это за час!
- Правда, мы всем говорили, что – восемь…
- Ладно те… что за рассказ без прикрас?
- Верно… красиво мы жили с тобою. Весело. Можно сказать – с огоньком.
- Слышь… я тут это… порнуху открою?
- Да уж я понял… Тряхнем стариком!

                                                        * * *
Ночь.
В подворотне залаяли зычно псы дворовые, и ветер утих.
Нас за компьютером – двое.
Привычно грею камрада в ладонях своих.

Верь: пока сверху доскою сосновой нас не накроет могильщик суровый –
не оскудеет тепло моих рук, друг мой тринадцатисантиметровый!
Истинно: старый – но лучше двух новых.
Верный, усталый…
Единственный друг.