Если кто-то думает, что в зоне всё плавает на поверхности, как свежевысраная говняшка в выгребной яме - ошибается. У людей, лишенных свободы, не догадались приговором суда забрать, говоря современным языком, мотивацию. И вот мотивируют зеки, мотивируют... кто о чем, одноклеточная серая масса в основном по простому - чай-курить, у кого-то стремления и чаяния чуть покруче, в общем, все как у людей за пределами охраняемого периметра. И эта самая мотивация бурлит и кипит под поверхностью вонючей воды, как вода в кастрюле на плите. Администрация из-за нормальной человеческой брезгливости нирять с головкой в яму не станет, так, если вынырнет мелкая какашка на поверхность, принесет кусочек информации о происходящих в глубинных слоях зэковского коллектива движениях - и то хлеб, ну максимум длинной палкой побултыхают, стараясь что-нибудь выловить. Конечно, если какой-нибудь циник закинет добрую порцию дрожжей в ту яму, и пойдет необратимая реакция массовых беспорядков среди спецконтингента - тогда брезгливость администрации мгновенно идет нахуй. Засучиваются рукава, берутся в руки резиновые палки - и понеслась моча по трубам. Иначе нельзя, неровён час вспененным говном захлестнет чисто вымытые полы и до блеска начищеные штиблеты.  В особо сложных случаях вызываются специально обученые ассенизаторы - УИНовский спецназ. Но это редко, по великим праздникам, обычно спецы по другим сортирным ямам-колониям ныряют, в тринадцатой появляются редко. /Афтару доводилось еще под погонами несколько раз работать со спецами из УИНа (тогда это называлось спецназ СиД и СР). Это реальный пиздец, ОМОН просто дети, а СОБРы-подростки по сравнению с этими парнями. Штучные, матерые зверюги... на работе, где иногда надо в течении пары минут втроем-впятером ушатать до кровавого поноса камеру (в которой человек семьдесят народу и у каждого второго заточка), другие просто не выживут/. Интриги в зоне тихие и техничные, потому что те, кто интригует по-взрослому, прошли неплохую школу на воле... Примеров подводных течений и событий можно привести немало, поэтому остановимся на одном.

    Уже знакомый внимательному фтыкателю завхоз карантинного барака. Бывший ОБХССник. срок 13 лет за взятку (что по меркам судопроизводства того времени очень дахуя), жирный, подлый, мразь короче полная. Хорошая должность, сытно кушает, казалось бы, какого лысого чибиса тебе еще надо, человечище? Ан нет, взыграла в его не столоко умной, сколько хитровыебанной головёнке мотивация, блядь. Решил он поинтриговать по-крупному и занять должность завхоза столовой, чтобы жрать еще сытнее и чтоб его язык был еще ближе к обтянутым казённым сукном защитного цвета жопам представителей администрации. О тогдашнем завхозе столовой надо отдельно, потому что легенда. За что Костя угреляс из столицы в Нижний Тагил, история умалчивает. Срок-тяжелый, погоны в прежней жизни были... да не носил он погоны. Костя носил костюмы, причем сшитые не на конвейре, личную охрану первых лиц государства одевают почти как этих самых лиц.  Спокойный, немногословный, крайне уравновешенный тип с каменным лицом, выкормыш той самой знаменитой "девятки"- девятого управления КГБ СССР. Чем думал карантинный завхоз, мутя интригу против такого монстра - покрыто мраком неизвестности. Но однако, замутил, и довольно изобретательную... В час "Ч" дневальный (в простонародии-шнырь) карантина, выполняя волю своего жирного босса, при поедании обеда в столовой обнаружил в своей тарелке с супом варёного крысёнка. Шнырь начал противно орать и размахивать обнаруженным ( ниибацца непротоколированным закладкой продуктов) мёртвым жывотным перед лицом дубаков, которые контролировали порядок при приеме пищи. Для столовой крыса, попавшая в котел с пищей - это невдолбенный косяк. Выглянув на шум из окошка раздачи и осознав, в чем дело, в зал вылетел повар, который готовил первое блюдо (фигура весьма колоритная, здоровенный кавказец, совершеннейший дикий сцуко абрек), вращая над головой аграхуенное деревянное весло, которым в мирное время перемешивали кашу в котлах. Дубаки при виде приближающегося АБСОЛЮТНОГО ЗЛА кавказской национальности скучились было для пресечения беспорядков, но быстро поняли, что опиздюлиться они при таких вариантах могут просто как за здорово живешь, и заняли нейтральную позицию. Горный повар, сграбастав клеветника поперек живота, попытался применить своё деревянное орудие труда в качестве инструмента для насильственной дефлорации пойманого, сопровождая свои действия выкриками нецензурного содержания, касающимися почему-то половых сношений абрека с семейным альбомом потерпевшего, но был остановлен появлением в центре кипиша Кости. Последнему достаточно было чуть приподнять недоуменно бровь, чтобы ангел мщения, к которому боялись приблизиться менты, отпустил свою несостоявшуюся жертву и взвалив на плечо импровизированый кол правосудия, удалился, ругаясь под нос не по-русски.

    Костя молча взял из руки трясущегося шныря крысиный трупик, положил его в полиэтиленовый пакет, обмотал его пару раз врокрук кисти, и взяв свободной рукой шныря за ухо, повел к выходу. Озадаченые таким поворотом, дубаки двинулись следом, видимо чтобы пресечь возможную казнь шныря на задах пищеблока. От Кости ждали чего угодно и поэтому не удивились бы нихуя, если б завхоз вытащил откуда-нибудь трехлинейку Мосина и собственноручно расшлёпал интригана у стены. Однако путь завзоза, шныря, буксируемого за ухо и барражирующих в кильватере  дубаков завершился в санчасти, где на сюрреалистичную компанию удивленно воззрился из-под бифокальных очков волный лепила, он же врач. Бывший личный телохран положил свою ношу врач на стол и наконец-то разверз уста:
- Вскрытие сможете провести, доктор?
- Ну не слон же, вскроем, хуле...
    Лепила увидел потенциального кандидата для танатологических экзерсисов и решил, что в подобной непонятке лучше не перечить, лишних вопросов не задавать и плыть, увлекаемым мощным течением.  Мокрый мёртвый грызун спустя малое время явил заинтересованым зрителям свои абсолютно сырые потроха и прочий ливер. Завхоз, продолжая держать шныря за ухо, осуществил контакт скорчившейся в ожидании пиздеца физиономии дневального с растерзаными крысячьими останками, и со вкусом ударяя чужим лицом в труп жывотного, открыл рот еще раз:
- Все видели? Эта крыса в котле не варилась, внутри всё сырое, следовательно ее ошпарили кипятком и кинули уже в миску с супом. Инцидент исчерпан, граждане начальники. Спасибо вам, доктор, заходите чайку попить.

    Шнырь понимал, что инцидент исчерпан лишь с официальной точки зрения, и стоял с видом гвардейского офицера на Сенатской площади, ожидающего картечный залп из пушек, которые уже развернули в переулках оставшиеся верными государю войска. Вид у него, правда, был нихуя не гвардейский - ухо, использованое в качестве буксирной проушины, отекло и и налилось цветом пиздатой свеклы, лицо было перепачкано какой-то субстанцией, о точном составе которой он предпочитал не думать. Какие неофициальные санкции последовали за этим - никто почти не знает, однако завхоз карантина на следующее утро так же светил красным ухом, только с другой стороны лица. Ведь даже зэкам присущи чувства симметрии и прекрасного.