Странные события происходили в коммуналке дома № 108 по Припортовой улице. Говаривали , что в незапамятные времена, в большой , восьмикомнатной тогда квартире в бельэтаже богато украшенного  архитектурными излишествами дома случались собрания спиритического общества и практиковались сеансы оного спиритизма. Свидетельствовать по данному вопросу мог бы инкрустированный наборным шпоном карельской берёзы в виде восьмиконечной розы ветров, красного дерева столик, обретавшийся в комнате бабушки Прасковьи. Не опровергала данный факт и и мемориальная, серого гранита доска, сообщающаяо том, что с г. 1911 по 1915 в доме неоднократно появлялся сам ФЭД , известный в петербугских кругах спиритологов , захаживающий в гости к Ядзе Ковальской, дочери конезаводчика – миллионера Ковальского.

                                - Столикъ-

  Но вышеописанные события кажутся малозначительными и обыденными в сравнении с происшествием из новейшей истории квартиры на Припортовой , в коих как и во времена скрытые историческим туманом столик красного дерева занимает осевое , центральное место , служит мандалой и центром калейдоскопичеси развивающихся событий и наиболее ценной вещью в небогатой обстановке бабушки Прасковьи , ветерана Тяжмаша , подагрической но незлобливой старушке восьмидесятипяти лет.

                                - Соседи-

Прочими  бабушкиными соседями по коммуналке, санузлу и кухне были семья Рассольниковых , мать одиночка с сыновьями Алёшей , мальчиком странным, с частыми ночными судорожными провалами в пропасть сна , от которых приходилось пробуждацца стуча по постели скованной сном рукой , как по татами , гадящим в постель от рождения уже пятнадцать лет , страстым впрочем удильщиком рыбы  и Серёжей, умницей и книгочтеем ,
восьми лет , развендёнки Людки и Её бывшего мужа прапорщика ГУИНН Василия Громыко, временно проживающего в самозахваченной квартире комнате вышеупомянутой квартиры. Обе пустующие , справа по коридору от входа комнаты ранеепринадлежали профессору – исскуствоведу Козинаки , были ранее выкупленыневедомой коммерческой структурой  а впоследсвиии арестованы и опечатаны виду туманных перпектив с кредитоспособностью владельцев.

                              - Вечер-

Был один из обычных, незапоминающихся и впрочем от того не менее уютных вечеров  , с коими ассоциируется в классической литературной традиции размеренный бой часов и тихий мах часового маятника, шум ветра в печных трубах и проч. Квартира жила своей тихой жизнью, механика обычного вечера оживляла давно скдные декорации коммунального коридора –стук кастрюли в кухне , Василий варил гречневую кашу, звук опустошающегося туалетного бачка, удалой голос Лёни Якубовича в телеприёмнике «Янтарь 303» , включенном на полную громкость по причине обступающей бабущку Прасковью глухоты , кокетливая Людкина телефонная  многочасовая болтовня и запах дыма от сигарет «БТ» из-за плохоприкрытой двери, лёгкий одор хлорки и резины , Алёшка битых два вываривал спортоваровсие кеды в хлорке, «под китайские» , дефицитные и ругань Лёшкиной матери по той же причине. Не слышно было только Серёжу вечно мусолящего книги в закутке за старым с залоснившимися боками креслом.

                            - Страпон и спиритизм и Якубович-

Прасковья шамкая беззубым ртом, вставная челюсть водружена на стол, рядом с таблетками и каплями от гипертонии –клофелин, валокардин, нитроглицерин и чашкой чаю, со счастливым детским выраженьем лица смотрела в чёрнобелый, пожелтевший в углах экран
- Вращайте барабан, дребезжал от громкости динаики круглолицый Якубович демонстрировал свои усы. Бабушка представляла себя участницей пятничного шоу, щёки Её розовели, она неподдельно волновалась ,угадывая буквы , а краснодеревный столик у старушечьих колен казался Ей вожделенным барабаном!
- Мы вернёмся после рекламы.Из эфира посыпался винегрет из ролтонов, котовборисов и прокладок , характеризирующий обыденную заэкранную жизнь как провинциальную, сродни дачной…
Бабушка Прасковья оттолкнувшись от колченогого стула прошаркала к полированноу шкафу – серванту и дрожащей от волнения рукой достала уложенный на верхней полке меж полотенец , как важный гость меж перин, подаренный к 85-летию советом ветеранов Тяжмаша страпон . Спокойно дошаркав назад, бабушка водрузила страпон в центр стола . Она волновалась , эпический момент переживаемый каждую пятницу приближался! Сейчас Якубович объявит суперигру и суперприз и у неё на столе всё будет как будто по всамделишнему. Теперь страпон ,  как стрелка барабана лежал поверх инкрустированной розы ветров, так будто указывал на север . Сходство с барабаном «Поля чудес»  было полным ! Суперигра! Суперприз! Бабушка стараясь справиться с волнением отхлебнула чайку.
- И мы продолжаем капитал –шоу «Поле чудес» !, взбодрил старушку знакомый голос…
- Сегодня у нас в финале…
Вдруг столик странно и мелко , словно ознобившись, задрожал
- Приступ, опят переволновалась, рутинно думалось  Прасковье, а в коричневую , подагрическую ладошку уже вытряхнута была таблеточка клофелина и запита остывшим чаем. Чииитырнацать –питнацать, стараясь успокоить дыхание и отмеренный валокардин был выпит с чайной ложечки. Надо бы Людку кликнуть, давление смерить. Окончание передачи вышло смазанным, будто в тумане смотрела Прасковья в экран, уперевшись обеими руками в скругленные края стола. Стол мелко вздрагивал, тряслась , хищно скалясь вставная челюсть, дрожала железнодорожно ложечка о край чашки.
- Ждём вас через неделю на капитал - шоу «Поле чудес»! , подытожил усатый Якубович , страпон стронулся дрожа и покотившись , с глухим стуком свалился на пол. Дрожание как будто совсем прошло, Прасковья расцепила побелевшие костяшки пальцев, сжимавшие крышку стола и старушка скрипнув колченогим , сетующим на жизнь стулом , видавшим задницы поаппетитнее и поароматнее, потянулась за страпоном , и вставши на коленки , заглянула под стол, упёршись взглядом в…босые ноги  Алёшки
Рассольникова , вошедшего по-свойски без стука.

                            -Алёшкина беда-

- Бабушка Прасковья , дайте елду макуху потолочь. Завтрачи с утра удить рыбу пойду , врал во всю свою молодую луженую глотку Алёшка. Никакой макухи у него впрочем и в помине не было , а елду эбонитовую мечтал он утопить списав свой варварский поступок на неловкость.
- Уже трижды , а трижды –это в счёт снился ему сон в котором голос среди засасывающего турбинного гула отчётливо и многократно приказывал Алексею Рассольникову выебать бабку именно этим являвшимся во снах как экспозиционный предмет , висящим в невесомости страпоном.  Ужос в общем ! Сначала решил Лёшка войдя с сделку с Прасковьиным склерозом, впарить страпон разведёнке Людке, рассчитывая со сменой персонажей сна  с усохшекожей пусторотой старухи на грудастую двадцатисемилетнюю Людку на избавление от наваждения . Промежуточное решение впрочем было отсеяно, виду неверности последствий, да и Людка попользовавшись елдой вполне могла слить его старушке, а Лёшке Расссольникову и так досталось за его неполных шестнадцать лет от матери за вечные обсырания и вонь в единственной комнате . Решено было прошлой ночью утопить аццкий жезл , бросив с моста в воду . Лёшка пальцами ноги выкатил страпон из под стола и положил на стол перед бабушкой Прасковьей.
- Бери , чего уж там , до следующей пятницы времени у ветерана Тяжмаша было  - лишь бы не помереть, а Лёшка мальчик был совестливый и носил бабушке отсеянную рыбью мелюзгу , отвариваемую Прасковьей для дворовых кошек.

                              - Судьба Гнедых –

Мать  Алёшкина конечно в такую пору его из дому не выпустила , но мать ходила в смены и до полуночи времени у Лёшки было ой как много , а брат
уткнувшийся в «Детей капитана Гранта» ,/серия «Библиотека Приключений» Детгиз, Москва,1956/к Лёшкиному возвращению разве что ушол бы с Паганелем в пампасы , откуда его легко можно было вернуть магическим щелчком по покрасневшему уху. А потому Лёшка Рассольников сунув ,как кулак обрез, страпон за пазуху ветровки ,  хлопнув дверью  и вспугнув закемарившее подъездное эхо , пулей вылетел на улицу и через тёмный двор из под арки вышел на Припортовую . Всего то и ходу было сбежать метров триста по лесенке к пляжу и добравшись до пирса замахнуться как гранатомётчик на фашистский тигр, положив конец наваждению . До пирса Он добрался за минуты но тут же на вязком песке пляжа в лицо метнулся свет фонаря  и за рукав ухватила цепкая пятерня. Гвардии лейтенант ППС
Иван Гнедых не зря проводил часы драгоценной молодости на сыром весеннем пляже. Вместе с весной в город вернулся маньяк –вуайерист
И Иван терпеливо мерял шагами песок , ведомый неизвестным предчувствием какого-то значительного события .
Лёшка трепыхнулся в захватившей рукав пятерне , куртка натянулась и страпон больно уткнулся в рёбра. Мальчик испугался и затрясся , о маньяке в округе слышали многие но каков он, знать не дано было никому. Иван же утюжил парки и пляжи в свободное время , надев для отвода глаз гражданские кроссовки и джинсы.
- Вы чего дядя, Лёшку уже било крупной дрожью, Гнедых почувствовав какой то предмет под курткой подозрительного подростка стал удерживая рукав Лёшкиной куртки расстегивать пластмассовую молнию ветровки, пытаясь добраться до странного предмета. Лёшке бы вырватся по дворовому –бросив куртку через голову и дать дёру но елда застопорила его движения.
- Что у Тебя под курткой , доставай !
Лёшку уже колотило и трясло. Слабым он был физически, наверное сила уходила в ночные обсирания, но природа наделила его каким – то Зверьковым чутьём и изворотливостью . И сейчас дотянувшись трясущейся рукой до елды , бережно обмотанной бабушкой Прасковьей в целлофановый, чтоб на рыбалке не подмокла , пакет, Лёшка наотмашь не глядя просто чутьём махнул елдой по Ивановому сонному сплетению и
перспективный милиционер, гвардии лейтенант ППС Иван Гнедых упал как куль с песком у Лёшкиных ног.
У Алексея  же был почти припадок и как он засовывал елду забивая ладошкой поглубже в безвольный рот пляжного «маньяка» и как он бежал , плача и шарахаясь он не помнит.

                              -  Хэппиэнд –

Елда  извлечённая  изо рта Ивана Гнедых , доставленного в институт криминалистики была обследована на предмет нахождения отпечатков пальцефф . Вышедший на след пляжного маньяка лейтенант возглавил следствие по данному делу, безуспешно развалившееся уже к осени, когда неизвестный голландский матрос ,  навёвший паники на приморский райотдел своим хэппенингом без трусов , болтался на другом краю света.
Бабушка Прасковья благополучно забыла о страпоне , помещённом в музей криминалистики  и только по пятницам, в рекламных перерывах  между шоу Якубовича задумывалась иногда подолгу , глядя на дивную, чудом уцелевшую розу ветров на старинном столике. А Алексею Рассольникову в ту ночь перестали снится кошмары и срацца под себя он тоже перестал и мечтал с тех пор только о том, чтобы когда нибудь отправиться с братом Серёжей в Патагонию а маме ко дню рождения закажет корпоратив с Вадиком Самойловым, что бы тот громко орал под гитару мамкину любимую песню про «..будем опиум курить!» , вращая безумными глазами и тряся чёлкой , но вместо обычного пола рокзвезда по мнению Алёши должна была стоять каждой ногой в кастрюле со свежеотваренными макаронами. Странный всё таки мальчик – этот Лёшка.