Мне было тринадцать. Я шел со школы домой. Но не дошел. Подвалили трое: два наголо бритых жлоба и с ними жирная баба. Все старше меня лет на пять. Жирная спросила нет ли у меня денег и была послана на хуй. Да, они все пошли на хуй, а я остался. С разбитым носом и без куртки. Денег у меня не было.

Через неделю еду в трамвае. Остановка, дверь открывается и заходит… Ебана! Та самая жирная сука! Мое лицо исказила улыбка маньяка. Я пригнулся за спинку сиденья и стал наблюдать. Она щелкала семки и грустно смотрела в окно, совсем не чувствуя опасности. Что мне с ней было делать? Просто выбить зубы – как-то грубо и не этично. С другой стороны это вполне справедливое возмездие. Куда она едет? Скольких еще школьников ограбят эти уебища? Я невольно вспомнил тот день. Когда у тебя из носа хлещет кровь, сбивается дыхание и слезятся глаза - ты полностью деморализован. Но в груди гордо бьется детское сердце и ты думаешь: «Ладно, вы старше меня, вас больше… Но когда-нибудь я вас, пидорасов, обязательно найду и жестко сломаю». И тут хуяк! Такой подарок судьбы.

В тринадцать лет я, обычный восьмиклассник, ничего не знал о принципе неотвратимости наказания, однако, твердо решил дать этой жирной суке пизды. В трамвае кроме меня и нее сидели три бабки. Второй вагон. Возник актуальный вопрос: где пиздить? В трамвае или на остановке? На лицо была разница в весовой категории, явно не в мою пользу. Если я замешкаюсь и начнется драка, в закрытом пространстве у нее будет преимущество. К слову, я был довольно щуплым.

Пока я гонял думы водитель объявил остановку. Свинья заерзала и собралась выходить. Я, пряча лицо, встал прямо за ней. Трамвай остановился, двери открылись. Свинья шагнула на ступеньку, в этот момент я схватил ее сзади за волосы и потянул вниз на себя. Ее голова откинулась назад, окосевшие от страха глаза уперлись в мои. Свинья завизжала и схватила мою левую руку, которой я крепко держал ее за космы. Бабки пока не реагировали. Началась борьба: она повернулась ко мне полубоком и подалась всем телом вперед. Волосы медленно выскальзывали из сжатой ладони. Тогда я со всей силы нанес правый крюк прямо в ее жирный пятак и почувствовал как он приятно хрустнул. Свинья с воем выпрыгнула из трамвая. В левой руке у меня болтался добрый клок волос с окровавленными корнями. Двери закрылись, трамвай тронулся. Я смотрел в окно и улыбался - она стояла раком, одной рукой растирая разбитое лицо, другой держась за красный от крови затылок. Прекрасный удаляющийся вид из окна. Помню еще подумал: не обознался ли я?..