Камрату Кунумкоффу, указавшему путь к зачету
Камратам Sol и Зайацу-допельгангеру, любопытствовавшим

Фтыкатель, ты бывал в Брянске?

Если нет, то нехуй тебе в том городе и делать. Сразу дуй в брянский лес.

Если бывал и не ходил в брянский лес – ты зря потратил время.

Если ты живешь в Брянске, то ты или уже немало набегался по брянскому лесу, или ты мудаг.

Потому что, в отличие от областного индустриального и транспортного центра, прилагаемый к нему лес являет из себя прелесть необыкновенную. Особенно, если в этом лесу не жить, а наезжать, эдак, проверяющим из центра, временами, по весне, или, лучше, бабьим летом. Красота там такая, знаете ли, среднерусская, незатейливая, скромная, как бы застенчивая, и потому особо чарующая.

Да и как же не быть в тех местах чудной лесной красе, когда и город-то сам назывался во время оно вовсе Дебрянск! Приставка Де-, как чуждая и иноплеменная, была со временем отброшена, а дебри и просто леса, родненькие, остались, где были, и славны по сей день не волками, как тамбовские, и не нечистью, как муромские, а грибами и партизанами.

Партизаны в тех лесах во всяку пору были толстенные и злющие. Настолько злющие блять были партизаны, что, даже во время оккупации Брянской области немецко-фашистскими гадами, на оккупированной территории существовали два села, где рулил сельсовет, висел красный флаг и велось социалистическое хозяйство, планомерно направленное на укрепление продовольственной базы для разгрома ненавистного врага, а означенные гады боялись, суки, туда даже сунуться. Или добраться не могли. Вязли блять в брянских лесах хваленые хеншелевские гусеницы, пропахавшие до того пол-Европы.

Партизаны, ясен хуй, не только вокруг тех двух сел с их регулярной жрачкой тусовались, а все рейдами блять, да по всей области, да вокруг, потому, за военной занятостью, нормальной жратвы от пуза у них не бывало. А толстеть надо, а как же! Врага-то, блять, бить с худобы не сподручно! Выручал подножный корм, а был он в лесах нередок. Летом и осенью – свежак, зимою (а щас-и-теперь у нас, кстате,  зима) – что с осени сохранили.

Тут и пришла пора раскрыть охуенный секрет, мучивший в одном моем креативе некоторых камратов: а что блять за такое висит в яранге у ахотнека на нитачьке рядом с Домостроем?

Оба-нах!



Как может увидеть пытливый фтыкатель, я, как истый брянец (не брянчанин блять, я – брянец, она – брянка, мы – брянцы, вы – идите нахуй) отпихивал ногами всякое гавно типо подберезовиков, подосиновиков и моховиков и брал одни лишь белые. Затем целиком (целиком блять!) я терпеливо сушил их на нитачьке близ пода русской печки у бабы Нюли в поселке Нетьинка. В брянских, а как же, лесах.

А уже ту нитачьку я и привесил в доме на гвоздег. И теперь – её черёд!

Всем, кто дочитал до этого места – БОНУС БЛЯ!!!

Суп грибной брянский партизанский, с минимумом составляющих и без причуд!

Продуктов в отряде – с гулькин хуй, беречь надо, все разом в одно блюдо – роскошь, потому крупы, масла, поджарки в супе не будет. Зима. Грибы – только сушеные. Так ведь ароматные же!..

Как ни жаль, но снимаем с нитачки кучку грибов и кладем ее на ночь в миску.



Наутро встречаем грибы растолстевшими, как брянские партизаны, а воду – покоричневевшей, как фашисская зараза.



Воду от грибов бережно сливаем в кастрюлько (не всю, чуток воды с отстоявшимся мусором выплескиваем нахуй), а грибы режем небольшими, но и не мелкими, кусочками.



Закон лесов прост: чем больше у нас грибов, тем крупнее нарезаем куски. И наоборот. Это чтобы всем едокам грибов хватило.



Порезанные грибы закидываем в кастрюлько, доливаем воды и включаем плитко.



После закипания солим и кидаем луковиццо. После готовности супа луковиццо вынимаеццо и вставляеццо вместо кляпа в глотку пленному фошызду. Не жрать же вареный лук пусть блять и голодному, но все же савеццкому партизану! Ну а пока пусть плавает в бульоне, духу придает.



Варим на медленном огне минут 40-50. Можно и час – грибам от этого хуже не станет.



Ну, чем еще богата брянская земля? Правильно – картофелем, он же – картоха, он же – картопля, он же ... Да всяко чудно называют в тех местах картошку, которой вкуснее нигде больше не родится, которая кормила народ при любом режиме и которая всегда есть в каждом доме, крупная, в кулак, и разваристая. Нам разваристость, однако, не очень здесь потребна, потому выбираем, по возможности, какой-нито сорт со сниженной разваристостью, нам в супе целенькие кусочки нужны.

Режем картошку крупной, так сказать, соломкой. Ну, или как в голову вступит.



И закидываем в грибной бульон. До готовности супа – минут 10-15 (зависит теперь от готовности картошки). Попутно отщипываем с луковицы на подоконнике пару зеленых перышек и кромсаем их меленько. Потом сыпанем в тарелку.



Как смог убедиться пытливый фтыкатель, варить грибной суп – проще простого. Главное – иметь хороший исходный продукт, коего по количеству и ассортименту – минимум. Возьмешь грибы чярнявые или картофель пшековский – будет тебе простое хлёбово, а не то, о чем я тут вдохновенно песнопел. Ну вот ну совсем это просто, ну до охуения, ну буквально то же, что уха из стерлядки, особенно в сравнении с рыбным супом, блять, из мойвы.

И вот! Готово! Щас внимательно. Спокойно, контролируя себя. Мы на конкурсе. В народных традициях сервиру... (вычеркнуто брянской областной цензурой) подаем со сметанкой и зелененьким лучком в исконно русском стиле, чтобы конкурсная комиссия не приебалась. Или не приеблась? Да хуй с ней уже, с этой комиссией, главное теперь – наркомовские сто грамм не забыть.



Сметанку в тарелке разболтали, грибочек зачерпнули... Ну, за Победу!



А после еды... и сотенки... раздобрев... Посылаем ТыТрубу н-н-н-нахуй. Поем сами, живьем, а-капелла. Пиано:

Шуме-ел су-рро-ва брянски-ий лес!
Спускались си-ни-е ту-ма-а-аны!
И со-а-сны слы-шали в акре-э-эст!
Как
      шло с па-бе-даю «Динамо»!

Ну а как же без фанатской кричалки, о, ля-ка?! Партизанов-ить нынче на Брянщине нет! Ну, может, где-нито глубоко в лесах... И не в нашем районе.