Ну что, тупое бычье, самодовольно чешущее яйца напоказ, всяческая потная мразота в рваных тапках и прочий потомственный быдлятник, кичащийся своей наследственностью, преподать вам что ли урок высокой кухни? Так и быть, может в ваших эмбриональных мозгах и застрянет пара новых понятий, поскольку умозаключения для вас непознанная роскошь.
Во-первых запишите, имбецилы – это должно стать вашим девизом – вкусно есть, впрочем как и красиво жить, вам не суждено природой несмотря ни на какие деньги; а во-вторых заучите как «ёб твою мать» – ваша задача не мычать и хлопать своими бараньими зенками, когда вам показывают что-либо подобное. Так что читайте внимательнее, прежде чем отправиться в ларек за курицей и майонезом для роскошного салата «куреца под маянезом». Это будет для вас нечто вроде в гостях у сказки из вашего хуевого детства. 

По глазам вижу, что вам не терпится узнать этимологию термина! Так вот, пекинской уткой ее назвали для вас, олигофрены, чтоб вы ее не путали с курицей гриль у метро Текстильщики, поскольку никакой разницы между ними, чем вас не пизди, вы не видите. Во времена императоров ко двору подавали только кожу, мясо доставалось придворным (1), а кости глодала всякая рвань вроде вас – как жаль, что с тех пор все так сильно поменялось (цыферки эти не для вас, ублюдки, так что читаем не отвлекаясь).
 
Ну ладно, я сейчас подобрел и хочу дать полезный совет: если вам кто-нибудь расскажет единственно правильный рецепт – смело бейте ему в ебальник, а еще лучше с ноги. А также неплохо поссать ему прямо в рот, так как он такой же дебил как и вы сами – только официальных рецептов, которым учат будущих шеф-поваров в одном лишь Китае существует свыше 15 000 (2).

В самом Пекине – это такой город, недоноски – существует собственное представление об идеальной птице для этого блюда, которого строго придерживаются на протяжении веков (3), а в остальных регионах (4) на этот эталон кладут такой же большой хуй, как и я в ваши немытые рты, предварительно надев самый надежный презерватив.

Ладно, уёбки, сначала утку надо надуть. Надувать вы привыкли только гандоны ради заливистого хихиканья ваших безмозглых прошмандовок, так что когнитивный диссонанс к моей радости здесь вам обеспечен. Кожа у утки жирная как и ваши мозги, поэтому ее надо отслоить от мяса, чтобы лишний жир беспрепятственно стекал при жарке. А еще, микроцефалы, такая отслоенная кожа лучше пропитывается глазирующей смесью.

Как она полностью отошла от мяса, разрез под шеей, через который нагнетался воздух, перевязывается нитью, чтобы он не выходил обратно (5). В присутственных местах рекомендую вам так же поступать с вашими ротовыми отверстиями после приема в них пищи – к рыгающим тупорылым ублюдкам общество крайне нетолерантно. 

Теперь кожу надо обработать, чтобы она впоследствии своим вкусом, видом и текстурой стала достойной действительно праздничного стола, а не вашего облёванного, с остатками салата «куреца под маянезом» в который вы так любите уткнуть свои свиные рыла после ведра водки.
Для этого птицу с обязательной прослойкой воздуха под кожей осторожно обливают крутым кипятком (6). Лично я делал это с видимым удовольствием, представляя на месте утки одну из ваших гнусных харь. 

Теперь птицу надо ополоснуть ледяной – на грани замерзания – водой, пока она не станет такой же холодной, как ваши яйца от страха, когда без предупреждения пиздишь вас ногой по ебальнику за то, что слишком близко подошли к моей красивой  машине. 

Далее обсушенная утка покрывается смесью, состоящей из желтого уксуса, специальной патоки и воды, смешанных в строгих пропорциях. Патока, имбецилы, это слово с ударением на первый слог, а делается это для того, чтобы кожа пропиталась, и при жарке карамелизированные сахара с уксусом придали ей тонкий кисло-сладкий оттенок, красивый цвет, глянец, полупрозрачность и хрустящую текстуру – то есть всё то, что при одном лишь перечислении уже заполнило под завязку ваши пористые лобные доли.
Дальше – больше, будут еще картинки, так что советую начинать потихоньку отсюда съебывать, пока ваши мозговые оболочки не пошли по швам барочными кракелюрами.

Утка подвешивается в сухом месте и оставляется  не менее чем на  полусутки. Жарится она при температуре не выше 180 С в течение часа – то есть того самого временного интервала, за который вы так спешите обрести идентичность, превращаясь в свиней с помощью какого-нибудь свинопойла.

В Пекине употребление этого блюда ритуально (7). Впрочем, единственный доступный вам ритуал, связанный с едой – это когда вы идете срать после обеда с сигаретами в своих пастях – так что я не вполне уверен в целесообразности его изложения.

Мда блять... приятного аппетита я вам не желаю, равно как не желаю совать когда-либо что-то подобное в свои поганые рты – чебуреки с вокзала там гораздо уместнее. Могу пожелать только лёгкого блёва после ваших изысканных  пиршеств.
На сегодня все пожалуй. 

Всем же приятным мне и к счастью нередким здесь людям – с прошедшими, и наилучшие пожелания в наступившем году.

 


ЗЫ: кстати об этимологии – корнями это блюдо уходит ко временам покорения Китая монголами, для которых жареные на костре дикие утки были повседневной едой. Хубилай (внук Чингизхана), утвердивший новую столицу империи Ханбалык (на месте сегодняшнего Пекина), по всей видимости был первым императором, при котором жареные утки вошли в дворцовый рацион. Повара сменившей его династии Мин – ассимилировавшей некоторые кулинарные привычки монголов, и при которой банкетная кухня достигла пика изощренности – довели это блюдо до совершенства. Так что название «пекинская жареная утка» (бейцзин као я) исторически оправдано, хотя уже столетия назад оно было популярным далеко за его пределами. 
Интересны также причины его тогдашнего распространения – придворные повара разыскивались по всему Китаю, но будучи принятыми на службу, нередко изгонялись за незначительные провинности. Возвращаясь домой, они привносили в народную уличную еду те знания, которым научились при дворе.   
Однако, были и обратные случаи (речь идет о «дважды сделанной свинине», выложенной мной здесь раньше), как при посещении императором Цяньлуном (1711-1799) одной из нищих деревень Сычуаня. Есть там было практически нечего, так как намедни забили последнюю свинью, поэтому для угощения каждый принес что осталось дома со вчерашнего дня. Народ, конечно, пересрал неподеццки – ведь за то, что они решили накормить Сына Неба всяким гавном, можно было получить таких страшных пиздюлей, каких нам с вами и не снилось. Тогда лучший (и не самый бздливый, видимо) из местных поваров взялся сделать мясо еще раз, пытаясь придать ему вид только что приготовленного. Ко всеобщему удивлению императора пропёрло, да так, что повар был взят на службу, народ был осыпан милостями, а блюдо с тех пор стало знаменитым.
Все, запизделся. До встречи!    




ПРИМЕЧАНИЯ

(1) до сих пор в пекинских ресторанах отдельно подается кожа с подкожным жиром, мясо используется для приготовления композиционных блюд, а из костей варится бульон для супов. В остальных провинциях утка чаще рубится тонкими кусками вместе с костями – такой же практики придерживаются и в странах ЮВА, где она также получила распространение

(2)  по данным профессионального руководства “The Beijing Cuisine Mаnuаl” изд-ва Weldon Owen/Imperial Peking Group 

(3) 2.5 кг утка пекинской породы не младше 45 и не старше 48 дней

(4) в ход идут утки любых мясных пород и размеров, в том числе и молодые гуси

(5) есть способ приготовления, когда утка жарится с залитой под кожу водой

(6) делают это дважды – сначала с одной стороны, потом немедленно с другой. За один раз кожа не должна соприкасаться с кипятком более пяти секунд, и не ранее чем через десять секунд процедура повторяется еще раз. 

(7) ритуал заворачивания ломтиков утки в блинчики с соусом хойсин или его производными, огурцами и луком сугубо пекинский. В остальных регионах обычно подается с рисом и жидким кисло-сладким соусом на основе желтого уксуса