Хотел приготовить «четверговый» плов, или какую-нибудь разновидность свадебного плова с казы, курдючной оболочкой и перепелиными яйцами. Хотел-то хотел, но супруга, посчитав затраты, встала в позу: «Понеже в браке мы состоим, и в супружестве с тобой много лет пребывая, семейный бюджет разорять, запрет кладу! Ибо обжорством неуёмным страдая и винопитие зело любя, тратами своими вельми меня в печаль ввергаешь. Давай мне карточку банковскую, поеду плащ фряжский покупать и сапоги сафьяновые. А кою деньгу не потрачу, то тебе, сокол мой ненаглядный, на пропой выдам!»
Я, конечно, как «…муж дерзостный, суровый, непреклонный…» попытался «Домостроем» прикрыться. Но только попытался. Ибо женщина, когда денег хочет , попросить, встает…гм…гм, в несколько иную позу. Никаких там дзюдоистких «кудзи-кири» и прочих восьми чёрных поясов на стройной талии. Понял, что «Домостроем» мне не отмахнуться и на пропой, вместо рубля серебряного, полновесного, перепадает мне пара-тройка алтынов медных.
Карту, ясен пень, отдал!

Проводив супругу и пребывая в тоске, печали и неизбывном желании нажраться, поволокся в магазин за сигаретами. Дорогою, очевидно после выкуренной пятки, снизошло на меня... Захотелось светлых и понятных радостей, того тихого счастья, что струится с близких каждому мужику картин Ивана Лубенникова.

Иван Лубенников «Картошечка, селёдочка».



Помятуя, что медь трудовую надо экономить - карточку сегодня могут не возвернуть, ибо не факт, что итальянские, сука, дизайнеры по плащам вывезут, обошёлся малым:

- селёдка – 190 руб;
- лук зелёный – 14 руб;
- картошка - 12 руб;
- бородинский – 29 руб;
- сигареты – 105 руб.



Водка у меня завсегда заныкана. Сливочное, растительное масло и репчатый лук решил нагло потырить из холодильника.


Селёдка вкусом не впечатлила, изрядной солью и лавровым листом напомнив знаменитый дореволюционный «сибирский посол» Нижегородской и Ирбитской ярмарок. Не всем этот термин знаком, посему позвольте небольшой исторический экскурс, тем более что приводимый ниже рецепт из тех времён.

Многие иностранные путешественники, впервые побывав в Сибири, поражались обилию, дешевизне и качеству местных продуктов. В частности, Альфред Брем и Отто Финш, возглавляя в 70-е годы 19-го века экспедицию Бременского географического общества в Западную Сибирь, отмечали в своих записках чрезвычайно низкие цены на алтайскую муку, мясо, масло, мёд, овощи и арбузы. При этом Брем писал, что привозные и колониальные товары непомерно дороги и не всегда хорошего качества.

В отличии от товарища Брема, известные сибирские бытописатели и путешественники отвратному качеству привозных продуктов не удивлялись совершенно, прямо указывая в своих работах на необоснованно завышенные цены, сбыт залежалого товара и фальсификацию продукции, поступающей в Сибирь с крупнейших в России Нижегородской и Ирбитской ярмарок.

«...Никуда не годно, так в Сибирь… Вина для Сибири начали фабриковаться в Ирбите. Там одно время была откровенная вывеска: «Здесь приготовляются мадера, херес и другие виноградные вина для Сибири». По дороге в Сибирь смышлеными торговцами были устроены хутора для фабрикации и переработке вин. То же происходило и с другими товарами», - отмечал в своей книге «Сибирь как колония» Николай Михайлович Ядринцев.

Ему вторит известный русский экономист, исследователь переселения крестьянства в Сибирь, Андрей Алексеевич Исаев:
«В последние годы стало известно, в каких широких размерах производится подделка чая. Москва служит главным центром этого благородного промысла, перерабатывая и пуская в продажу спитой чай, смешанный с разными травами»

Совершенно анекдотичный случай упоминает в рассказах «За Уралом», друг Чехова, потомственный почётный гражданин Москвы, Николай Дмитриевич Телешов:
«В Сибири есть даже собственные» вина, нигде никогда не слыханные, как, например «фаяльское», переименованное за вкус и впечатление в «русский мордоворот», о вкусе которого лучше всего выражался волостной писарь, который в рюмку водки подливши красного уксуса, попивал да похваливал: «Совсем настоящее фаяльское вино-те!»

Столь же великолепной была селёдка «сибирского посола». Не всегда свежая, качественная рыба с астраханских промыслов, преизрядно сдобренная солью со специями, расходилась по недорогим лавкам и всевозможным забегаловкам от Ирбита до Иркутска.

Надобно отдать должное достославным предкам, содержавшим питейные заведения в те благословенные времена. Уж что, а селедку они подавать умели. Вот волшебный эликсир, с помощью которого ржавые пересоленные рыбы превращались во вполне себе достойную закуску.



Нет, нет – это не тот самый легендарный «русский мордоворот» с Ирбитской ярмарки. Это свекольный квас, изготовленный, правда, с некоторыми отличиями от общепринятой технологии, так называемый «польский» квас.
Рецептом, ещё в советские времена, поделилась хозяйка небольшого кооперативного кафе, стоявшего на Чуйском тракте недалеко от Бийска.

«Польский», на Алтае, значит имеющий отношение к культуре и быту старообрядцев-поляков, высланных во второй половине 18-го века на Алтай. Высылались, в основном из районов нынешней Гомельской области в Белоруссии, тогда Речи Посполитой.

Итак: основное отличие – квас делается из печёной свёклы. Свёкла моется, запекается до мягкости, очищается и нарезается тонкими пластинами. Берётся треть объёма свёклы и две трети объёма воды. Сахар-мёд не используется, т.к. печёная свёкла сладкая изрядно. Заквашивается кислым ржаным тестом (кондово), либо куском ржаного хлеба. В тёплом месте квас выстаивается несколько суток до готовности. Первый квас (как на фото) получается самым ярким по цвету и кисловато-насыщенного вкуса. Оставшуюся свёклу можно залить второй раз, половиной объёма воды. Ежели кто-то, как и я, не любит привкус хлебных дрожжей в квасе, воспользуйтесь закваской из рецепта "Холодец с прицепом".
Хорош такой квас в борще, всевозможных свекольниках-холодниках, да и просто стакан намахнуть для организма вельми пользительно.

Теперь доводим сёлёдку до ума, словно мы с вами содержатели трактира где-нибудь на Чуйском тракте. Филе, икру, молоки (что попалось в рыбе), заливаем квасом и ждём. Квас выправляет рыбу на соль и маскирует ржавый цвет. Готовность определяется методом научного тыка и личными предпочтениями. В моём случае хватило тридцати минут.





На гарнир: лук репчатый и зелёный, квашеные огурцы и свежие помидоры. Помидорно-огуречный сок, с луковым соком и растительным маслом, как настоится - просто песня! Хлеб в него макать люблю.

Достаём, гарнируем, заправляем маслом, выпиваем, закусываем. Оченна, доложу я вам, неплохо!





Встречались мне рецепты с вымачиванием селёдки в чайной заварке, в молоке. Возможно, метод и хорош, но не для сибирской действительности 19-20-го века. Чай стоил недёшево, а молоко, плюс селёдка, плюс отсутствие холодильника, плюс лето, когда температура за тридцать не редкость... Квасом оно вернее.

Яйцы в багровых тонах. Аффтар Саян. Икра, масло, бородинский.



За сим будьте счастливы! Люди любящие выпить и закусить в дружеской компании злыми не бывают.

p.s. Касаемо майской тусы на Алтае. Приехать хочу и постараюсь всё для этого сделать. Вопрос в возможной командировке, понимание по которой будет 20 апреля. Надеюсь, всё сложится удачно.

С меня как обычно: пара вёдер вареной конины, конячья колбаса и ещё что-нибудь в плане закусить. Если в городских магазах появится "Фея Гипно", то ишо абсента привезу.